Старик совершенно спокойно пробирался сквозь бурелом, абсолютно не беспокоясь о том, что может просто не протиснуться через него. Ветки и громадные стволы деревьев словно сами раздвигались перед ним. Создавалось впечатление, что он так свободно идёт не сквозь почти непролазную чащу, а шагает где-нибудь по широкой дороге, настолько уверенной была его походка. Здесь я увидела, что направляется этот интересный старичок именно ко мне.
«Хлеб, соль, сударыня, – таковы были первые слова приветствия, обращённые ко мне, – далеко ли путь держишь? Не могу ли я чем-нибудь подсобить тебе?»
«Какой странный вопрос задал мне этот человек, – эта мысль быстро влетела в мою голову, – он задаёт его таким образом, словно мы действительно столкнулись с ним на большой дороге, а не в лесном буреломе. Да и откуда, собственно, взялся этот нелепый старик? Что он здесь делает в одиночку? Нормальные люди здесь просто оказаться не могут. Да и какую такую помощь он мне в состоянии оказать? Ведь если он искренне предлагает мне помощь, то ведь совершенно ясно, что помощь его должна состоять только в одном – как можно скорее вывести меня из этой непроходимой чащобы».
«Дедуля, – как можно ласковее и в то же время, соблюдая определённую осторожность, ответила я, – выведи, прошу тебя, меня глупенькую из этой непролазной чащобы. Направь меня бестолковую по ровной дороге, да растолкуй, если можешь, куда мне путь свой дальше держать, потому что нет у меня никаких сомнений в том, что ты старик-ведун или знахарь, а, возможно, самый настоящий кудесник или колдун».
Старик попытался улыбнуться когда услышал такие заумные определения его профессии. Но я сразу заметила, что улыбка у него вышла какая-то скверная, неестественная, вымученная. И в тот момент закралось в душу мою сильное подозрение в том, что передо мной действительно старичок-ведун. Почудилось мне почему-то в его взгляде нечто другое, и сразу ужасная мысль вселилась в мою измученную душу:
«А ведь не старик это вовсе, а, возможно, и НЕ ЧЕЛОВЕК. Но тогда кто он может быть? Неужели в очередной раз проклятый Дьявол подставил мне его на моём пути, чтобы сбить меня, чтобы душу мою опутать крепкими верёвками, хоть и нет сейчас на мне никаких верёвок, но кто его знает, что может произойти со мной в самое ближайшее время?»
Я поняла, что мне необходимо держаться от подозрительного старца как можно дальше, вплотную к нему ни в коем случае не приближаться, но в то же время не подавать виду, что я его подозреваю в связи с самим Дьяволом. Мне нужно сделать всё возможное, чтобы старик не догадался, что я его остерегаюсь. Поэтому я, как можно увереннее проговорила:
«Дедушка, вы ведь добрый, вы ведь поможете мне, правда?»
«Конечно, помогу, доченька», – притворно-ласковым голосом промямлил старикашка. Здесь уж явная фальшь послышалась в его голосе. Теперь у меня исчезли последние сомнения в том, что старик – это явная подстава, но вот в чём конкретно она заключается, это мне пока было абсолютно непонятно.
Итак, старик уверенно стал идти сквозь чащобу, поманив жестом своей старческой руки меня за собой. Он именно поманил, не сказав при этом ни слова. Я двинулась по его следам на расстоянии примерно десяти шагов. Вскоре он неожиданно заговорил:
«Доченька, почему ты держишься от меня на довольно значительном расстоянии? Подойди ко мне поближе, или ты боишься меня? Но почему? Я ведь хочу указать тебе истинный путь к свету и солнцу».
