Отец Владимир покосился на товарища:
– Полагаешь, что место обряда найдено?
– Не сомневаюсь, – кивнул командор. – Завтра можно будет поставить точку.
– Будешь поднимать команду или надеешься справиться своими силами?
– Её хватит, – кивнул на задеревеневшую спину девушки отец Борислав.
Отец Владимир покачал головой и так же отстранённо спросил:
– Девица не производит впечатления… Ну, да ладно. Многое поменялось за время, как меня удалили из Ордена, так, может и таковой уровень уже достаточен. Как точку-то намерен искать?
Командор пожал плечами и едва заметно улыбнулся:
– Предполагаю, что территория, которую надо проверить, вряд ли превышает гектар… Алиса?
Девушка на мгновение закрыла глаза, вдыхая свежий ночной воздух, словно колонку новостей:
– Девять тысяч шестьсот пять квадратных метров.
– Не чрезвычайно большая площадь, – удовлетворённо кивнул наставник, – Вполне покрываемая двумя инквизиторами. Как считаете, отец Владимир?
Священник вытащил из глубин рясы платок и аккуратно обмакнул запотевший лоб. Улыбнулся поклонившимся прохожим, благословил, но глаза оставались настороженными. Он размышлял, прекрасно понимая, что стоит за предложением.
– Да, – наконец, ответил он. – Думаю, что для двоих это немного.
Наставник Борислав кивнул.
– Тогда предлагаю завтра встретиться уже здесь. Южный сектор оставлю за вами, отец.
– Премного благодарен, – чинно склонил голову священник.
– Когда они начнут, мы придём, – уверенно подвёл черту командор. – Запах боли будет нас вести.
Идущая впереди Алиса дёрнулась и, на ходу чуть повернувшись к мужчинам, проинформировала:
– Опасность для предполагаемой жертвы превышает допустимые значения.
Наставник кивнул и пояснил в одеревенелую спину девушки, продолжающей движение:
– Войны без жертв не бывает, Алиса. А мы на войне. Пусть это война лишь в таких редких прорывах выходит на столкновение жизни и смерти в мире телесном. Это война за души, и война в душах. И девушка, которая будет мучиться завтра, и которую мы спасём, если будем усердны и богу это будет угодно, всего лишь воплощение этой войны. Воплощение и наша жертва светлому, что укрепит силу божьего замысла.
Она прошла несколько шагов, не меняя спокойного выражения лица, а потом отозвалась:
– Я не понимаю.
– Ты знаешь о битве добра и зла, для которой тебя готовили, что же ты хочешь понять больше? – терпеливо спросил Наставник, косясь на молчаливо шагающего отца Владимира.
– Как жертва тёмному становится жертвой светлому?
Наставник усмехнулся, понимая, что она не видит, но чувствует его усмешку.
– Вопрос наивен, но корректен – в ином случае я бы указал на послушание очищения… – и вдохнув ночного воздуха, ответил, понизив голос: – От того, каким был обряд – во славу божью или во славу его противнику, – зависит преумножение силы тёмного или светлого в мире. Но бог есть высшее, породившее и светлое и тёмное, потому, если обряд и проводился во славу хозяина преисподней, но наши деяния его остановят, а девушка умрёт, то обряд смерти во имя злого станет с божьей и нашей помощью обрядом жертвоприношения одной для остановки прихода дьявола и спасения многих. Значит, душа её будет очищена от грехов прожитой жизни и вознесена к светлому, как мученица за святое дело.
Алиса склонила голову. Отец Борислав удовлетворённо повернулся к коллеге и улыбнулся на его настороженный взгляд:
– Она действительно молода. Только второй год как инициирована.
