К своему первому дню она подготовилась обстоятельно: набрав полный рюкзак сладостей и взяв любимую игрушку, девочка приготовилась к увлекательному путешествию. Ее глаза горели огнем, маленькие ножки в нетерпении переступали у двери, ожидая, пока Таня наденет обувь и выпустит ее на улицу. Всю дорогу Ининь предполагала и мечтала, как подружится со всеми без исключения, но, помня родительские напоминания, под пристальным взглядом мамы, оговаривалась, что никому не расскажет об истории на холме, после чего ее тон вновь обретал игривость, и игрушка, спрятанная под рукой, казалось, оживала в маленьких пухлых ладошках, вторя оживленному детскому монологу.
Проводив девочку, Таня не пошла домой, а сев на лавочку неподалеку, стала наблюдать за родителями, провожающими детей к ажурной входной двери. Ей казалось, что Ининь слишком необычная и слишком уязвимая даже для детского общества, и запал ее энтузиазма к вечеру сменится слезами и апатией.
«Хорошо, если я ошибаюсь, а это всего лишь надоедливые мысли, но ведь у меня, как у матери, должен быть запасной вариант, и если он не понадобится, то пусть о его существовании знает только один человек».
С этими мыслями она вытащила телефон и набрала номер Аллы, прося о встрече с Евой в самое ближайшее время.
Через несколько часов, в небольшом уютном кафе, в котором выпекали сдобу, а также варили вкуснейший кофе из экваториального зерна, две девушки уселись за столик, чтобы поговорить на весьма важные и неотложные темы. Ева была одета в бежевое шерстяное платье крупной вязки с длинными рукавами и, сняв берет в мелкую коричневую клеточку, вопросительно посмотрела на Таню, сидящую напротив в чёрной блузке и темно-синих джинсах.
– Я хотела узнать, есть ли место, в котором дети, такие, как Ининь, могут пребывать вместе, не боясь проговориться о своем происхождении? – задала Таня свой вопрос, предполагая, что и Ева наверняка где-то училась, знакомясь с волшебным миром. – Да и с другими детьми, столь же активными и жизнерадостными ей хочется контактировать как можно больше. Боюсь, правда о ее появлении рано или поздно откроется, и тогда нам будет сложно объяснить что-либо.
– Татьяна, дорогая… – Лицо Евы расплылось в доброжелательной улыбке. – Если вы спрашиваете о наличии специальных садиков для детей с необычными способностями или происхождением, то на ваш вопрос следует отвечать подробно и обстоятельно. Как я уже говорила, мир, с которым соприкоснулась ваша семья, намного более разнообразный и изменчивый, нежели тот, что находился перед вашими глазами всю вашу жизнь. Предлагаю на миг абстрагироваться от детей и посмотреть на окружающую действительность чуть шире.
Она пододвинулась ближе к столу и начала рассказ.
– Каждый день на нашем пути встречается множество людей, а также животных или природных явлений. А ведь каждый человек, каждое живое существо уникальны по-своему. У каждого есть свои особенности. Одни совпадают по чертам, а другим мы много лет не можем подобрать названия отражающего их сущность. Люди называют эти чувства эмоциями и, проявляя их, описывают свое внутренне состояние – например «я рад» или, наоборот, «я зол». Каждая эмоция проявляется вовне по-своему, открытыми ли жестами радости или угрожающими замахами злости. При этом меняется все: и движения, и мимика человека, его голос становится другим, и он может сказать то, что ему вовсе не свойственно в спокойном состоянии. Поэтому многие люди ограничивают проявление своих эмоций, сдерживая их, если, конечно, вообще различают и называют то, что пытаются сдержать.
