НАТ. ПАРК ПОБЕДЫ
КАТИН приходит в себя и видит склонившуюся над ним АНЖЕЛИКУ, по ее раскрасневшимся щекам текут слезы, а пухленькие губки улыбаются как-то загадочно, и вместо чертят в глазах зияет бездонная пустота.
АНЖЕЛИКА
Наконец-то… Я уж, блин, трухнула за тебя.
АЛЕКСЕЙ с трудом приподнимается и пытается встать. Все тело от затылка до пят ломит. АНЖЕЛИКА помогает ему встать на ноги и добраться до ближайшей скамейки.
АНЖЕЛИКА
Ну что, спаситель мой, сам до дому докандыляешь или помочь?
КАТИН
Сейчас, отдышусь… Может тебя проводить?
АНЖЕЛИКА
Вот еще! Неужели ты считаешь, что, если ты защитил меня, я теперь без ума от твоего поступка, что я втюрилась в тебя по уши, что даже, блин, жить без тебя не могу… Это только в дешевых рыцарских романах – дама, спасенная неустрашимым рыцарем, навсегда теряет голову, которой у нее, как правило, никогда и не было. Так что извини, донкихот – ты мой героизированный, но я пока образуюсь без твоей помощи…
КАТИН
Не юродствуй, тебе это не идет…
АНЖЕЛИКА
Как хоть тебя, блин, зовут, защитничек?
КАТИН
Алексей, Алексей Катин.
АНЖЕЛИКА
А столь тебе годков-то, горе луковое?
КАТИН
Двадцать первый идет…
АНЖЕЛИКА
(зло улыбаясь)
На ловца и зверь, дай бог, чтобы на этот раз не вышло ошибки…
КАТИН
Чего ты там шепчешь?..
АНЖЕЛИКА
Ничего… Как ты теперь, Алексей? Оклемался немного?
КАТИН
(трогая голову)
Ничего.
АНЖЕЛИКА
Ладненько… тогда я сматываю удочки.
КАТИН
Погоди, Анжелика.
АНЖЕЛИКА
Эйнжил…
(железным, не позволяющим никаких возражений голосом произносит девушка)
меня зовут Эйнжил Эвил.
КАТИН
Ты что иноземка?
АНЖЕЛИКА
Мы все иноземцы в этой жестокой стране. Черт даст, мы еще поговорим на эту щепетильную тему…
АНЖЕЛИКА встает, одергивает подол и, чмокнув АЛЕКСЕЯ в щечку, как еще совсем недавно целовала своего прежнего ухажера, спешит к выходу из парка.
КАТИН
Стой, Эйнжил, стой…
КАТИН с большим трудом догоняет ДЕВУШКУ и крепко хватает ее за руку.
КАТИН
Стой… Где мне искать тебя?
АНЖЕЛИКА
Здесь…
КАТИН
Когда?
АНЖЕЛИКА
Может завтра, а может через сто лет… Пусти руку, больно, да…
Выхватив руку, АНЖЕЛИКА, весело смеясь, бросается в кусты и скрывается из виду. АЛЕКСЕЙ медленно опускается на ближайшую скамейку и закрывает глаза.
КАТИН
Я же от чистого сердца, а она мне в душу… и в грязных туфлях.
АНЖЕЛИКА, отойдя метров на пять, резко поворачивается и небрежно бросает.
АНЖЕЛИКА
Моя визитка у тебя в кармане… Звони, если не трус!
АЛЕКСЕЙ сидит на скамейке и пытается что-либо понять.
КАТИН
Может сходить в церковь? Если не поможет, то вред тоже не большой…
КАТИН поднимает глаза и видит, как в кронах деревьях блестит золотой православный крест.
КАТИН
(про себя)
Странно, я что-то не помню, чтобы в той части парка был храм, хотя сейчас повсюду строят новые и восстанавливают старые…
Поднявшись со скамейки, АЛЕКСЕЙ медленно идет к церкви. Чем ближе он подходил к церквушке, тем стремительнее его шаг. Часовенка была старая, нуждающаяся в безотлагательном ремонте, с покосившейся колоколенкой на потрескавшемся брусе висит разбитый медный колокол. Дверь в часовенку болтается на одной петле и надсадно скрипит.
ИНТ. ЧАСОВНЯ.
КАТИН с опаской приоткрывает шатающуюся дверь и входит вовнутрь. Полумрак церкви напоминает ему недавний сон, когда он бродил по мрачным монашеским катакомбам.
В глубине здания у слабоосвещенного алтаря стоит группа молящихся стариков и старушек, полукругом обступивших старенького священника, бубнящего под нос какую-то молитву.
