Дождь хлынул когда мы уже подходили к дому.
Пройдя внутрь я стал помогать Фелани разбирать покупки. Ничего потрясающего воображение в них не оказалось: зёрна перловой крупы, кукурузные зёрна, мука, пара посудин из глины, пара ступок с пестиком, набор из трёх костяных игл, четыре мотка ниток. Как и ожидалось в одном из «кирпичей» был чёрный перец вперемешку с чем-то вроде паприки, а в другом соль, ну и прочая мелочь.
Не густо как-то. Но так тут живут.
Весь остаток дня мы провели в попытках поговорить друг с другом, хоть немного, жестами. Невозможно же находиться рядом с другим человеком и не общаться. Фелани терпеливо тыкала в предметы вокруг и произносила их название, а я как и подобает приличному ученику их повторял, стараясь запомнить. Первое слово что я усвоил «лин» – что значит «сын». Местное наречие состояло из тягучих буквосочетаний, а твёрдых в стиле «бр» «гр» почти не было. Зато сочетаний твердо – мягких звуков здесь превалировало. Поначалу от такого произношения у меня постоянно горло саднило и сушило, но приходилось привыкать. По другому никак.
Спать мы легли едва в доме стало темно так, что друг друга не разглядеть уже было. Дверь закрывалась на примитивный засов в виде необработанной палки толщиной с руку. Так себе запоры если честно, только разве что от зверья. Костра в доме не было, лучины Фелани не палила.
«Ну вот. День прошёл, и слава богу! Теперь осталось уснуть, а когда проснусь у себя дома в квартире – буду вспоминать этот сон (надеюсь очень!) за бутылочкой пивка с сигареткой.»
Уснул я под шум падающих капель дождя что барабанили об камышовую крышу, и собственные тяжёлые мысли с оттенком вдруг навалившейся тоски по дому.
17.04.2023 12:03
