— …но мы
с братом приехали сюда по приглашению
нашего Альфы, а потому моё время и усилия
будут посвящены нашему уважаемому
вожаку.
Стая замерла,
будто никто не знал, как реагировать на
слова этой девицы.
До меня доносились
какие-то приглушённые перешептывания
из толпы. Оборотни именно что шептали,
а я не слишком хорошо понимала французский,
чтобы уловить смысл их шёпота. Меня
больше напугало то, как замерли вокруг
меня мои охранники. А потом я вдруг
услышала яростное рычание совсем рядом
с собой. Я дернулась, стала испуганно
озираться, пока не поняла, что рычала я
сама.
Этьен
Это было особенное
полнолуние. Наконец-то, после всех долгих
мытарств на чужбине, я вернул свою пару
домой — туда, где она и должна была
оставаться всё это время.
Не то, чтобы меня
как-то сильно волновало её эмоциональное
состояние (Таис сама была виновата в
своём неустойчивом положении), но я всё
же не мог не сделать скидку на беременность
и тот страх, который то и дело читался
в её глазах, заставляя моего зверя
замирать на месте.
Только поэтому
я решил не выставлять её в полнолуние
перед всеми, коротко сообщив стае, что
их Луна вернулась в замок, и сейчас мы
находимся в ожидании скорого прибавления
в семействе. Беременные суки часто
отказываются от праздников Полнолуния
в последний до родов месяц — оборотницы
вообще традиционно плохо переносят
беременность, а потому отсутствие рядом
со мной Таис не вызывало больших толков.
В отличие от
того маленького выступления, что устроила
Моник. Эта девочка явно мечтала, чтобы
я пометил её – и ластилась ко мне всё
равно что течная сука.
Хм… вообще-то,
действовала она правильно. Как сестра
беты, эта сучка хорошо представляла
себе, каким темпераментом обладают
вожаки стай. А с учётом того, что моя
пара сейчас ходит тяжелая щенком (причем
на таком сроке, когда многие врачи
советуют воздерживаться от секса), мне
логично было бы поискать услужливую
суку для временного облегчения.
Я, правда, не
слышал, чтобы подобное практиковалось
в истинных парах – да что там, даже мой
отец, связанный с сукой, родившей меня,
по простому уговору, зачем-то хранил ей
верность; но, тем не менее, предложение
Моник не было чем-то из ряда вон выходящим:
Таис все ещё вела себя как гостья, до
сих пор не носила моего кольца и вообще
никак себя не проявляла.
В полнолуния,
когда наши звери особенно сильны,
оборотни больше волки, чем люди, и оттого
мы больше всего ценим прикосновения
друг к другу. А Таис? Оказавшись в моих
объятиях, она почти сразу стала осторожно
высвобождаться из них, наивно рассчитывая,
что за разговорами о детях этого никто
не заметит.
Но оборотни всё
замечали.
Старики прекрасно
помнили, что случилось с моим отцом,
который слишком любил суку, с которой
связался… Нет, они не были истинными,
но сука, родившая меня, и без этого
прекрасно справилась с его уничтожением.
И сегодня я
нет-нет, да и встречал встревоженные
взгляды старых оборотней: не случится
ли подобного вновь, не будет ли стая,
вконец, раздавлена, ведь у меня, в отличие
от моего отца, сына пока не было…
Пожирая взглядом
Таис, я мысленно усмехался, понимая, что
нашему роду никогда не везло на сук,
начиная от той первой, итальянской волчицы,
виновной фактически в развязывании
междоусобной опустошительной войны;
кончая моей матерью – сукой, о которой
я при всём желании не мог забыть.
