Я наконец понимаю, о чем речь и показываю на свои джинсы. Она понимает без слов, доставая пакетик из заднего карман джинс. Когда ее пальцы раскатывают латекс по всей длине я могу только шипеть от острых ощущений. Я готов взорваться, черт ее побери. Существует ли вид сексуального помешательства? По-моему, я только что его открыл.
— Сделай это быстро. Мне не понадобиться много времени, — произносит искусительница, гетера и сирена в одном лице, разворачиваясь боком на сиденье и наклоняясь немного вперед, ее пальцы быстро поднимают по бёдрам узкую юбку, открывая убийственный умопомрачительный вид на потрясную задницу. Меня не нужно долго уговаривать. Это то, в чем я нуждался с первого брошенного на нее взгляда. Резки опускаю вниз кружевные трусики, и прогибаю ее еще ниже, вводя голову члена во влажное отверстие. Резкий толчок и я полностью погружаясь в тесное лоно. Она издаёт сдавленный стон, впиваясь пальцами в мою правую ягодицу.
— Еще, малыш. Сильнее, — шепчет она, и я начинаю вбиваться в нее мощными толчками. Каждое проникновение сопровождается влажными шлепками и ее хриплыми стонами. Мой член горит в полном смысле слова. Я забыл, что мы в машине, что она объект, я и должен писать все происходящее. Я, вообще, не должен был трахать ее в машине. Только дома или со включённым диктофоном. Какого хрена, я вообще делаю? И какого хрена она называет меня малыш? Если брать анатомические особенности, то я далеко не малыш.
— Блядь, что ты делаешь, — стону я, когда она сжимает меня внутренними мышцами. В глазах темнеет, я в очередной раз проваливаюсь в состояние горячего удовольствия, которое пульсирует по венам, заставляя сердце взрываться от переполняющих меня эмоций. Рэнделл где-то просчитался. Алисия не просто купленная Саймоном безмозгла кукла. Она первоклассная шлюха, которая заточена на то, чтобы сводить с ума своих партнеров. Опираюсь ладонью в сиденье, практически накрывая собой стонущую подо мной девушку. Это уже не просто секс, а почти языческое соитие. Я рычу, проникая в нее с животным остервенением. Я никогда не был нежным любовником, но сейчас в меня словно бес вселился. Она впивается зубами в мое запястье и срывается на крик, когда стенки ее лона начинают сокращаться, и снова проделывает свои фокусы, даже находясь в нирване, сжимая меня внутренними мышцами, и я начинаю кончать, содрогаясь всем телом, зажмурившись от фантастического удовольствия, которое проходит через все мое тело, затрагивает каждый нервный импульс, каждую мышцу, наполняя чувственной эйфорией.
— Кто ты, черт возьми? — спустя пару минут, спрашиваю я, ощущая себя полностью опустошённым и в тоже время невероятно умиротворённым. Мы оба мокрые от пота и все еще задыхаемся, словно пробежали марафон на несколько десятков километров, а не трахнулись на заднем сидении такси, как два одержимых подростка, которым невтерпеж. Сколько это длилось? Минут десять, не больше, но я не помню, чтобы достигал подобного эффекта кувыркаясь с не менее эффектными девицами всю ночь напролет.
— Дочь Евы, — со смешком отвечает девушка. Я не оценил ее иронии, и потянулся, чтобы обнять Алисию, что удивило меня самого. Вдруг неудержимо захотелось поцеловать ее. Никто и никогда не дарил мне столько удовольствия, как она сегодня. Но Лиса явно не из тех, кто нуждается в нежности после секса. Она быстро отстраняется и начинает приводит себя в порядок. Мне не остаётся ничего другого, кроме, как сделать тоже самое. Глубоко внутри ее поведение меня уязвляет. Я давно не был так обескуражен, заинтригован девушкой, хотя по большому счету наше знакомство длится меньше получаса. Кто из нас более безумен? Что только что произошло? Снимаю презерватив, вкидывая в окно и натягиваю джинсы, застёгивая ширинку. Уверен, что мы могли бы продолжить, что и сделаем, когда приедем ко мне.
