Любопытство взяло верх, и Ева распечатала конверт. В нем лежали газетные листы, вырезки из статей и разные бумаги. Ева развернула первый документ. Это было свидетельство о смерти.
«Дарий Ле Гур, 27 лет, музыкант.
Дата смерти: ** октября ** года
Причина: самоубийство, выстрел в голову.
Кремирован.
Похоронен на городском кладбище, Стеклянный архипелаг, о. Мирах, г. Серпент».
Вторым документом было еще одно свидетельство.
«Дож Лансени, 32 года, музыкант.
Дата смерти: ** ноября ** года
Причина: самовозгорание.
Останки похоронены на городском кладбище, Стеклянный архипелаг, о. Мирах, г. Серпент».
Ева достала пожелтевшую газету, еженедельник Серпента, с разделом некрологов. Обведен был некролог Дария с приглашением на похороны всех, кто желает проводить талантливого пианиста в последний путь.
Следующей была газетная вырезка с заголовком «Дож Лансени. Трагическая гибель музыканта»:
«Необъяснимое событие случилось в отеле Нэсси ** ноября. Дож Лансени — талантливый альтист, бывший коллега и близкий друг ныне покойного пианиста Дария Ле Гура — давал интервью в своем номере, исполняя музыку из прежнего репертуара. Во время интервью музыкант неожиданно загорелся. При этом никакого источника огня рядом свидетели не увидели. Потушить огонь удалось не сразу, т.к. альтист загорелся буквально полностью в считанные секунды. К прибытию помощи господин Лансени уже был мертв.
Данное явление признано самовозгоранием. Причина его неизвестна».
Ева нахмурилась. Отложив лист, она достала из конверта еще несколько газетных вырезок. Бумага, шрифты и оформление отличались, указывая на то, что все газеты были из разных городов.
«Несчастный случай: небесная кара настигла любовников. Еще утром жена графа провожала супруга на охоту, а днем ее вместе с любовником нашли погибшей в супружеской постели. Экспертиза показала, что оба сгорели заживо. Источник огня не найден. В комнате пострадала лишь постель, остальные предметы интерьера остались целы. Не пострадал и дорогой портрет с изображением любимого музыканта графини — Дария Ле Гура. Загадочная гибель любовников не раскрыта».
Следующим был информационный проспект с аукциона:
«Проклятое полотно.
Портрет музыканта. Вызывает произвольные возгорания в доме, где находится. Загадка портрета мучает многих, и лишь некоторые отважатся повесить его в своем доме. Настоящий вызов! Только для смельчаков». Ниже была указана начальная и сразу очень высокая цена.
У Евы закружилась голова. Она вспомнила, как разгорались и полыхали свечи, когда Дарий рассказывал свою историю, особенно когда вспоминал о предательстве Электы и Дожа. А как разбушевалось пламя в лампе, когда они сидели на крыльце! Даже стекло треснуло, а ведь Дарий в тот момент был зол!
Тошнота подкатила к горлу тугим комом. Взяв себя в руки и немного успокоившись, Ева бегло просмотрела оставшиеся документы. Статьи пестрили историями о возгорании вещей и людей в домах, где висел портрет Дария. Далее шли копии документов на покупку портрета бывшим хозяином дома, где жила Ева. В договоре на картину прописали смехотворную стоимость, а вот ее название и имя автора не указали, как и жуткое описание, разумеется. Похоже, «проклятого полотна» стали бояться и покупать его больше никто не хотел. Цену портрета максимально снизили, а описание убрали, чтобы картину не смогли опознать.
Последними Ева прочла короткие заметки о своей усадьбе в газетенках Сомнуса. В них говорилось, что в доме ночью невозможно спать: слышатся шорохи, сами по себе перемещаются предметы, воспламеняются поленья в камине и загораются свечи.
