Я решительно нажала на паузу.
– Что я думаю? – повторила я. – Я думаю, что это ужасная история. Он так и не получил свободы…
– Зато он умер, – заметил Мефистофель. – Для него это было совсем неплохой альтернативой.
– И ему не просто не повезло, – не слушая, продолжала я. – Если бы они тогда откликнулись…
– Ага! – щелкнул пальцами Мефистофель. – То есть ты признаешь, что он допустил ошибку, когда не послушал голоса и доверился им?
– Конечно!
– Ну вот, имей в виду на будущее.
– Надеюсь, это все-таки было вымышленной историей без крупицы правды. Этого ведь не происходило на самом деле? – осторожно поинтересовалась я.
Мефистофель, посмеиваясь, покачал головой.
– Это история. В любом случае она имела место быть. Но дело даже не в этом. Вещи и похуже происходят каждый день. Прямо за твоим окном. Ты просто не знаешь. Никто не знает, кроме их главных героев…
– И тебя, ага, – уже раздраженно ответила я. – Господи! Я теперь спать не смогу… Такое ужасное место…
– Ничего не поделаешь, – сказал Мефистофель. – Придется привыкнуть.
– Ты о чем это? – я заподозрила неладное.
– Просто о том, что ночные кошмары все равно приходят, рано или поздно. Почему бы не попрактиковаться перед их появлением? Ну, ладно. Мне пора. Ведь еще нужно искать твою Механическую Ворону.
До самого вечера я сидела на кухне и глядела в окно. Голова была полна страшных образов, а слова Мефистофеля никак не желали выходить из головы.
«Прямо за твоим окном… Ты просто не знаешь».
Глава IV: Единственно Правильное Мнение, прощание с Совами и призрак на тротуаре
Я в очередной раз проходила надоевший путь домой. С каждым днем в голове становилось все мутнее и мутнее. Я окончательно перестала понимать, куда и зачем я иду. Нет, отчет в действиях был, а вот смысла решительно не было. Ни малейшей толики смысла в этой бесконечной череде приходов и уходов. Должно быть, это называется застоем, и справиться с ним можно банальным выездом… Кому не расскажешь, любой посоветует сменить обстановку. Даже Мефистофель.
Я представила, как сажусь на поезд. Темнота. Вагон мерно покачивается. За дверью купе раздаются шаги. Тихий скрип. Я открываю глаза.
Муфлон.
Стряхнув с волос снег, я вбежала в подъезд. Сердце отчего-то бешено заколотилось. Мне вдруг показалось, что за мной все это время наблюдали. Паранойя, но с ней приходится мириться: нельзя же приказать себе не чувствовать. Помнится, как-то раз я случайно услышала разговор – один молодой человек, судя по всему, психолог в проекте, вдалбливал другому, что, по сути, выправить безвольного человека, погрязшего в земных проблемах, проще простого. Нужно всего-навсего научить его слушаться голоса в голове, причем именно того, который в нужный момент говорит ему исконно правильные вещи. Работа подсознания на уровне! Мне тогда еще подумалось, что если такие люди становятся психологами, то я чего-то не понимаю. Наверное, у этого уникума в голове всю жизнь вещает один-единственный голос, который говорит одни только исконно правильные вещи. Кстати, было бы забавно, если бы вследствие какой-нибудь психологической травмы этот голос приказал ему убить. Бедолага наверняка бы послушался.
Главная проблема таких людей в том, что они уверены – голос в голове – это всего лишь голос, голос разума, как они любят называть это, наше «я», плетущее мысли. Голос, который вполне можно объяснить научно. Мозг, он все-таки мозг и не бездействует.
