INSOMVITA. Психологический триллер с элементами детектива - страница 7

– Лев, я пока не думал продавать. Мне бы их спрятать где-нибудь на какое-то время.

– Тео, ты не понял, – отвлёкшись от бриллианта и направив свой колючий взгляд на Тревора, мягко сказал ювелир. – Пять миллионов не долларов, а ойро. Это очень большие деньги, друг мой.

– Лев, мне нужно только надёжное место на пару дней, до Рождества. Я живу в отеле и держать их в сейфе крайне опрометчиво.

– Тов5, друг мой, хорошо, – огорчённо вздохнув, ответил ювелир, собирая все камни в зелёный бархатный мешочек. – Ты знаешь, что надёжнее места тебе не найти. А если надумаешь продать, то только скажи, и я всё организую в течение двух-трёх часов.

Через некоторое время после разговора с ювелиром Тревор сидел на открытой террасе небольшого ресторана в самом центре Женевы и за чашкой кофе читал свежие газеты.

К этому времени за его спиной осталась военная служба, о которой напоминала синяя татуировка в форме черепа на левом плече, как аббревиатура разведывательного батальона бригады морской пехоты Французского иностранного легиона, расквартированного в Алжире, и факультет Французского института журналистики при университете «Париж Пантеон-Ассас». В настоящее время он числился специальным военным корреспондентом газеты Les Mondes.

О своём детстве Тревор помнил очень мало и обрывисто, так как его семья всё время куда-нибудь переезжала.

Отец Тревора родом из Подкарпатской Руси6 (это территория современной Закарпатской области Украины), украинский руси́н7. Но в начале Второй мировой войны, когда Закарпатье, входившее в то время в состав Чехословацкой республики, было оккупировано венгерскими войсками, его семья эмигрировала сначала в Прагу, а после войны – во Францию, где в начале семидесятых и родился Тревор. Отец разговаривал с ним исключительно на русинском языке, чтобы тот помнил свои корни. А мать Тревора, учительница французского языка и литературы, настойчиво прививала ему любовь ко всему французскому.

Отец, как специалист по строительству отелей, постоянно находился в длительных командировках в разных странах. Часто забирал с собой и свою семью. Поэтому детские воспоминания Тревора сводились к пожелтевшим цветным и чёрно-белым фотокарточкам на фоне бедных рынков Индии, островов и храмов Таиланда, песков Ближнего Востока, нескончаемых строительных площадок Гонконга, Дубая и Бангкока. В детстве Тревор так свыкся с постоянными переездами, путешествиями, постоянными переменами, что, даже вступив во взрослую жизнь, представить себя клерком, работающим в одном и том же офисе постоянно на одном и том же месте, он не мог. Это и стало причиной его увлечения журналистикой.

Но случилась трагедия.

Когда мальчику исполнилось двенадцать, родители Тревора попали в автомобильную катастрофу и погибли. Тревор после несчастья почти месяц находился в госпитале, пока старшая сестра его матери тётя Ханна Фрашон не взяла над ним опеку и не забрала в Париж.

Тётя Ханна была одинокой женщиной и всю свою нерастраченную любовь отдавала Тревору. Именно она настояла, чтобы Тревор пошёл на военную службу, а после поступил в университет на факультет журналистики.

За последние пятнадцать лет Тревор объездил почти все зоны военных конфликтов.

Его профессиональные заслуги были отмечены Премией военных корреспондентов лондонской Prix Albert Londres.

А началась его журналистская карьера в 1999 году во время войны в Югославии. В качестве молодого, подающего надежды, перспективного репортёра, редакция газеты послала его туда вместо опытного корреспондента, который внезапно заболел. Как бывший военный, прослуживший во Французском иностранном легионе пять лет, разбиравшийся в военной тематике, Тревор, как никто другой, подходил на эту работу.