– Интернет, провайдеры – все, что имеет к этому отношение.
– Да? – оживился парень. – Провайдеры будут через неделю, сейчас здесь в основном софт. Но если вас так интересует интернет, я мог бы вам многое рассказать.
– Что же?
– Все, что вам хочется. У меня брат работает в интернет-кафе.
– Симпатичный?
Улыбка на лица Олега начала таять.
– Вообще-то он женат.
– Чаще всего это не имеет никакого значения, – сказала Светлана. – Впрочем, я же к тебе обратилась, так ведь?
– Так, – без энтузиазма сказал Олег.
– Ладно, Олежек, не дуйся на меня, давай лучше встретимся. Только учти, что я стерва.
– Внешне этого не видно.
– Внешность всегда обманчива. Так что, оставишь мне телефончик?
Олег быстро написал номер на обратной стороне визитки и протянул Светлане.
– А вы, Света, – с трудом выговаривал слова Олег, – сегодня вечером что делаете?
– Ничего, я свободна.
– Так давайте сегодня и встретимся.
– Почему нет? – спросила Светлана.
* * *
Вячеслав Аркадьевич Ангелов не считал себя деловым человеком, хотя отвечал всем требованиям, чтобы таковым считаться. Деловой, в его понятии, был человек, весь погруженный в дела, человек загнанный и несчастный. Человек настолько несчастный, что не может посвятить время семье и отдыху. Ангелов находил время и на то, и на другое. К своей же работе он никогда не слышал претензий, имел авторитет хорошего преподавателя, кроме всего прочего Ангелов умудрялся находить время на свое хобби, которое, в сущности, являлось продолжением профессии.
Впрочем, для своего хобби Ангелову не требовалось дополнительного времени, он просто смотрел на людей и пытался понять их поступки и мысли, а для этого достаточно было быть просто внимательным.
Поэтому, когда Ангелов заметил машину, остановившуюся в неположенном месте, он сразу же нарисовал психологический портрет нарушителя и предположил пару-тройку неотложных дел, приведших к этому.
Ангелов даже остановился, чтобы посмотреть на водителя, который, по его мнению, должен был выйти из машины.
Но из машины никто не вышел, и, записав себе штрафное очко, доцент продолжил свой путь в институт.
В этом не было ничего странного, с Вячеславом Аркадьевичем происходили такие события ежедневно, но вечером, проведя анализ дня, он, к своему удивлению, понял, что уже несколько лет не ошибался так часто. Очередной день принес в его черную записную книжку очередные штрафные баллы. Вечером Ангелов уже серьезно стал подумывать об отдыхе. Однако следующий рабочий день расставил все на свои места.
* * *
В уютном подвальчике, куда спустилась Светлана, царили полумрак и прохлада. Она замерзла и на вопрос бармена: «Что будем пить?» ответила:
– Что-нибудь покрепче.
– Виски? – осведомился он, размахивая блестящим термосом.
– Лучше – водки.
– Какой изволите?
– «Смирнов».
– Чего-нибудь закусить?
– Нет. Не нужно.
Бармен, одетый в черную футболку и с такого же цвета банданой на голове, очевидно, привык не спорить о вкусах. Он подвинул стеклянный конусообразный стаканчик на круглой салфетке к Светлане, после чего продолжил свой тренинг. Светлана двумя глотками осушила содержимое стаканчика, придвинула поближе черную пепельницу и щелкнула зажигалкой. Она пришла немного пораньше, до семи, чтобы понаблюдать за москвичами, но теперь понимала, что сделала это напрасно. Кроме группы молодых людей, таких же пьяных, как если бы они находились в Перми, и парочки в углу, наблюдать было нечего.
