— А как же презерватив?!
Мужчина фыркнул и прижался лбом к её лбу. Но ответ прозвучал невозмутимо и уверенно:
— Я чист. А у тебя ещё никого не было. Забеременеть от меня тоже… непросто.
И вот почему-то поверилось Рустаму безоговорочно, что чист и ничем не заразит. Глупо? Однозначно. Только Эля ничего с этой своей верой сделать не могла, да и не хотела в данный момент. Она выдохнула и расслабилась, тут же получив в губы жаркий поцелуй. И лишь в следующий момент, когда в неё медленно, но настойчиво начало проникать нечто большое и горячее, твёрдое и одновременно трепетное, поняла, в чём смысл этого поцелуя: тот не давал заорать в голос — как бы ни было возбуждено тело, всё же член у Рустама далеко не мелкий, и даже не средний.
Было больно. Не то чтобы прям очень, но неприятно и странно, давление всё нарастало, продвигаясь внутрь, заполняя, вызывая желание выкарабкаться из-под мужчины, прекратить, но… Твёрдые губы не отрывались от её рта, язык вылизывал тот изнутри, всё крупное тело как-то окружало её, сжимало, вдавливало в кровать, не оставляя возможности отстраниться, пальцы одной руки обхватывали за плечи, пресекая попытки побега, а второй — в нарастающем ритме тёрли клитор, отвлекая от неприятных ощущений. И у них получалось, кстати.
Эля только-только немного расслабилась и начала думать, что, вроде бы, кажется, уже всё, как Рустам разорвал поцелуй, приподняв голову, обнял за плечи второй рукой и выдохнул:
— Потерпи немножко, малышка, сейчас…
Она даже не успела спросить, что именно «сейчас», как мужчина резко двинул бёдрами и низ живота пронзила резкая боль. Мамочка! Вопль сорвался с губ, но вышел коротким, потому что Рустам снова накрыл её рот губами, а потом, находясь глубоко внутри (господи, как же глубоко: болезненная пульсация ощущалась едва ли не в центре живота, хоть Элька и понимала, что это физически невозможно), замер, прекратив движения, зато начал покрывать её лицо мелкими частыми поцелуями.
А когда вернулся к губам, касаясь с какой-то невыразимой нежностью, Эля ощутила солоноватое и влажное. Ну вот, ещё только разреветься не хватало!
Саднящая боль тем временем отступала, оставляя лишь чувство поразительной наполненности, непривычной, но уже вроде бы как и не неприятной. Она даже попыталась пошевелиться, чтобы понять собственные ощущения, на что Рустам фыркнул и прошептал:
— Шшш, торопыжка, не спеши. Сейчас всё будет.
И вернул руку меж их плотно прижатыми телами, находя пальцами клитор.
О да, у них было…
3. ГЛАВА 3. Одинокий альфа
В последнее время им владела странная скука. Или не скука, а апатия, отрешённость? Успешный бизнесмен, завидный жених с многомиллионным состоянием в свои тридцать два, вожак небольшой стаи волков на границе с мегаполисом, сильный альфа… Бесконечно несчастный в своём одиночестве.
И пусть век оборотней длиннее человеческого, и он ещё довольно молод, но другие альфы почему-то находили своих избранниц гораздо быстрее, в среднем годам к двадцати пяти. А вот ему всё не везло.
Не сказать, что особого выбора у вожака не было, как раз его, выбора, было — завались. Любая самочка сияла бы от счастья, выбери он её своей парой. Однако та самая единственная всё никак не находилась. А ведь род продолжить необходимо. Да ладно, не только в этом же дело! Пусть желания тела можно удовлетворить с любой волчицей и даже человеческой женщиной, но хотелось-то единения душ, о котором рассказывали уже не одинокие счастливчики.
