Инстинкт Убийцы. Книга 1 - страница 85

Может, я и правда ангел, думал он, глядя, как юношеские угри портят лица признанных красавцев и красавиц школы, как они часами думают над элементарными на его взгляд заданиями, как зимой всегда болеют, не пропуская ни одной эпидемии гриппа. Они казались ему простыми и понятными, как герои мультиков, на которых дети смотрят с восторгом и интересом, а взрослый со скукой и легким пренебрежением. Он видел их насквозь, он знал их так, как будто мог читать их мысли. Поэтому ему было бесконечно скучно с ними, он искал чего-то большего, чем разговоры про спортзалы и секс и жаркие дебаты в курилке по поводу «почему все девчонки стервы» и «чего хотят девушки от парней». С девушками ему было еще скучнее, они постоянно трещали о косметике, вещах и мелких интригах, которые, на его взгляд, и яйца выеденного не стоили, а они напряженно думали над ними и гордились собой.

Ему было скучно со сверстниками, и он потянулся к людям постарше, но там его ждало еще одно разочарование – он открыл, что с возрастом люди ничуть не меняются, только становятся гнилее и завистливее, но у них это называется «приобретением жизненного опыта» или «житейской мудрости». Его неприятно поразил тот факт, что человек, в 15 лет думающий только о шмотках или спортзалах, и в 20 и в 30 продолжает жить тем же, только интерес немного трансформируется и углубляется.

Были, конечно, и умники, но они тоже не смогли долго удерживать его интерес, так как в большинстве своем были такими же скучными, только в отличие от остальных они вообще отгораживались от мира, признавая только одну его грань.

К 18 годам парень, которого звали вовсе не Ян, понял, в чем же основная проблема людей – они все могут жить только в одной плоскости, могут воспринимать только одну грань мира. Может это из-за примитивности их устройства, думал он, наблюдая, как четко люди поделили грани мира и живут в них, не выходя за рамки и даже не подозревая, что жизнь – многогранна и разнообразна, и если ты находишься в одной какой-то плоскости, то спокойно можешь перейти в другую, а потом в третью и так до бесконечности. Например, если человек вбирал – или за него выбирали – плоскость знаний, то он только в ней и жил, закрывая себя для других областей жизни. Умник никогда не ходил по вечеринкам, никогда не следил за модой, никогда не занимался спортом, он жил только среди книг, игнорирую все остальное. А вот тусовщики, как их называли, наоборот, всегда были модно одеты, всегда в центре событий, но, как правило, с громко свистящим ветром в голове, который мог заглушить только грохот музыки на обожаемых ими вечеринках.

Таких примеров было множество, как и граней мира, и он начал понимать, почему эти грани справедливо называют плоскостями. Лучшего слова нельзя и подобрать, удивлялся он, ведь их жизни действительно плоские, тогда как жизнь вокруг объемна и прекрасна. И именно потому, что большинство людей не могут занимать сразу несколько граней, они и судят о человеке только по одному признаку: если ты спортсмен – то непременно должен быть тупым, так все думают, так должно быть и так на самом деле часто бывает. Если ты красотка – обязательно должна быть глупой и стервозной и обожать сплетни и показ мод. А если ты отличник – ты отсталый от жизни скучный сухарь без чувства юмора и мышц.

Да, так и жило общество, но иногда попадались люди, настолько высокоорганизованные по сравнению с этим стадом, что легко занимали сразу несколько плоскостей, легко переходя из одной в другую. Таких людей не любят, потому что не понимают, так как всегда по своему обыкновению и в силу своей ограниченности судят о них по одной доступной им грани. И такие люди как правило загадка, потому что для одних они – тусовщики, для других – спортсмены, для третьих – интеллектуалы, смотря какую грань кто разглядел. И как только молодой человек, которого на самом деле звали очень редким и необычным именем Матвей, это понял, он принял решение жить в одиночестве. По крайней мере, пока не найдет себе подобных. Окружающие люди сначала просто были скучными для него, но по мере того, как он становился старше, они стали раздражать его все больше и больше, видимо, потому что он взрослел и менялся, а они – нет. Он всегда был непонятен своим ровесникам и приятелям постарше, все считали его немного странным, но вполне нормальным для редкого общения, поэтому никто особо не удивился и не расстроился, когда Матвей исчез из их жизней. По большому счету они этого даже не заметили, ведь люди вроде них живут по принципу «здесь и сейчас», поэтому их и интересует только то, что они видят каждый день. Их интересы легко возникают от ежедневного повторения, как рефлекс у собак Павлова, и так же быстро теряются, стоит раздражителю на короткое время исчезнуть из поля зрения.