Больных здесь держали до определенного времени, пока не пройдет острая стадия, затем переводили, если это было возможно, в первое отделение. Тогда и наступало время для нее – главного врача-психотерапевта Александры Герц.
Одной из таких пациентов была Аида. Ее личное дело заинтересовало Сашу в первую очередь.
Оказывается, Аида в этом месте уже восемь лет, при этом ее медицинская карта гуляла из первого во второе отделение и обратно.
Несколько дней назад женщину снова перевели сюда из второго. Это выглядело странно.
«Выходит, человеку не могут помочь?» – думала Саша и уже отмечала в своем календаре день и время беседы с ней. «Надо разобраться».
Она открыла карту с самого начала. На первом листе вшит лист с так называемой биографической лестницей, где в четырех колонках, начиная от первого года ее жизни, были прописаны все важные жизненные события, физические и психические заболевания. За свою жизнь этой женщине пришлось пережить немало: смерть матери, повлекшая за собой кожные болячки на нервной почве, низкая социальная адаптация в школе, предательство близкого человека, подтолкнувшее на суицид, наркотики, долги, венерические заболевания и в финале – смерть любимой бабушки, которая привела ее в этот новый для нее дом.
Тощая, ссутулившаяся женщина сорока двух лет сидела напротив, опустив голову. Ее тонкие руки были сцеплены в пальцах и просунуты между ног.
Аида Саше показалась какой-то знакомой и родной. Будто ее внутренний ребенок, который никогда не выходил наружу, вышел поговорить с ней.
– Аида, я знаю, что вы здесь довольно долго. Давайте познакомимся.
Аида молчала.
– Теперь я ваш лечащий врач. Меня зовут Александра Герц. Я попробую помочь вам.
Аида продолжала молчать, она лишь приподняла осунувшееся лицо и одарила Сашу сухим отсутствующим взглядом серых глаз. Саша пыталась уловить его, поймать, зацепиться, но взгляд проходил сквозь нее.
– Аида. – Саша попробовала восстановить ее хорошее отношение к психологу и уже утвердительно произнесла: – Я помогу вам.
– Нет, – тонкий, с легкой хрипотцой голос произнес это слово несколько игриво, – я не хочу.
– А чего хотите?
– Ничего.
Аида говорила уверенно, так, будто ее не волнует собственное состояние и пребывание в этом месте. Более того, она хотела остаться здесь.
– Вы впервые за восемь лет покинули больницу со стойким и значительным улучшением, но вернулись почти сразу во второе отделение. Это написано в вашей карте. Что произошло с вами там? – Она кинула взгляд на окно, за которым полуразвалившийся снеговик вновь заметало снегом.
– Ничего. – Она опустила голову и вот-вот готова была заплакать.
– Хорошо. Тогда на сегодня это все.
Несоразмерно лицу длинные губы Аиды внезапно вытянулись и изогнулись в улыбке. Глаза заблестели. Она не ожидала такой короткой беседы.
– Все? Правда можно идти?
– Конечно. – Саша улыбнулась.
– Сейчас? Прямо сейчас? – Она начала слегка подпрыгивать.
– Аида, когда будете готовы, вы сможете снова прийти ко мне.
Аида встала и на своих хрупких хрустальных ногах вышла за дверь.
Саша развернулась в кресле к окну. Из-за резко усилившегося снегопада было не разглядеть снеговика.
Она услышала стук в дверь. Только бы не Печорский.
– Можно? – в дверях стояла Аида и широко улыбалась.
– Конечно, проходите.
Саша догадывалась, что здесь держит Аиду. Она чувствовала, что ей так удобнее справляться со своими страданиями. У этой женщины никого не было, поэтому существование за пределами больницы наводило страх. Она просто привыкла.
