На него я больше не смотрела. Только в упор перед собой, уставившись на край стола. Надеялась, что так будет легче не разрыдаться, как сопливая пятилетняя девчонка, у которой жестоко отобрали её любимую конфету, ведь предательские слёзы норовили вот-вот появиться, а я изо всех сил пыталась этого не допустить.
Если ты Уильямс — ты не плачешь. Нельзя быть слабым. Слабые в нашем мире не выживают.
Так всегда говорит отец…
Жаль, в этот момент не я одна его вспомнила.
— Ты преувеличиваешь, — сухо отозвался Оливер. — Измена — это когда спишь не только с тем, с кем состоишь в отношениях, но и с другими. А в наших с тобой отношениях никакого секса нет, Кейтлин. Я, между прочим, не железный. Мы с тобой уже целых полтора месяца, как обручены. В чём я тебя обманул? На что ты рассчитывала? Что я реально стану монахом, раз уж до свадьбы ещё целых три недели? Я тебе такого не обещал. Я мужчина, и у меня есть потребности. Представь себе, все мужики трахаются. Тем более — такие, как я. И гораздо чаще, чем раз в два с лишним месяца. Ни один нормальный мужик не сможет так долго терпеть.
Ком горечи в моё горле резко увеличился.
— Я не пойду за тебя замуж. Я всё расскажу отцу, уверена, он меня поймёт, и… — пробормотала сбивчиво.
Так и не договорила. Оливер вдруг рассмеялся. Громко. Обидно. Долго. Тут подоспел и официант с его заказом, так что с продолжением пришлось повременить.
— Для него это будет не новость, — заявил самый младший из Стоунов. — Твой отец знает об этом с самого начала, он же и пожелал, чтобы я тщательно скрывал от тебя все свои похождения.
Не сказал. Ударил. Пусть и не по-настоящему. Но меня чуть пополам не сложило. Вцепилась обеими руками в край стола до побеления пальцев, только бы удержаться.
Не сорваться…
Не накричать…
— Знает?
Пожалуйста, пусть это не мой голос звучит настолько жалко и ничтожно нелепо!
— Конечно знает. Или думаешь, только ты одна у нас такая проницательная? — язвительно отозвался Оливер.
Что сказать…
А нечего!
Разве что…
— Если у тебя есть так называемые потребности, ты мог бы прийти со всем этим ко мне. А не… вот так.
Опять вспомнился незнакомец в лифте.
Если когда-то поначалу я воспринимала почти как обыденность отсутствие сексуального интереса от своего жениха, слишком привыкла, что в мою сторону в таком ключе обычно не смотрят, то теперь очень даже задумалась. Все мои представления о том, что таким образом Оливер проявляет ко мне уважение только что разбились вдребезги. Конечно, я начала задумываться обо всём этом впервые не только сегодня, а ещё когда впервые его заподозрила. Но одно дело — подозрения и смутные сомнения, и совсем другое, когда всё налицо, уже никаких иллюзий быть не может.
Что со мной не так?
Я не толстая, не прыщавая, всегда старалась следить за собой. Может и не супермодель, высоты роста на то не хватило, но вполне себе нормальная внешне, регулярно посещаю бассейн, держу себя в форме, даже блонд на моих волосах и тот натуральный.
Чего тогда ему не хватает?
Долго гадать не пришлось:
— Он запретил к тебе прикасаться до свадьбы, — брезгливо скривился Оливер.
— А ты так сильно ценишь слово моего отца, да? — огрызнулась я.
Или что вернее, боишься…
— И с чего бы ему вообще тебе такое говорить? — прищурилась, придирчиво разглядывая сидящего напротив.
Тот в лице не поменялся. Как был мрачным, так и остался. Сложил руки на груди, глядя в упор исподлобья.
