– А то ты не знаешь! Больше, чем у тебя!
– Так ты не ходил к ней исправлять?
– А когда?
– Я ж Галке про твои «хвосты» говорил.
– Ага! Она на словах гонит меня учить, а сама не может от меня отлипнуть и отпустить. Так и сидим на скамейке перед ее общагой. А потом мне еще полночи добираться к себе домой.
– А сама тебе помочь с предметом не пробовала?
– Пробовала. Мы для этого у неё в лаборантской в анатомичке запирались с учебником по «органике». Но бесперспективно, не получается заниматься, – только целуемся весь вечер, пока Ирина нас не выгонит домой.
– И как там Ирина поживает?
– А ты что, не ходишь к ней?
– Нет. А зачем?
– Ну ты…
– Что я?
– Ничего… Она часто о тебе спрашивала.
– А ты?
– А я говорил, что ничего не знаю.
– Ну, так-то лучше. Так и говори. А сегодня какая группа долги сдает Ариадне? – перевел я очень скользкий разговор.
– Первая. Там …
– Да знаю я, кто там. Не хотелось бы встречаться с их старостой, но ничего не поделаешь, – до сессии почти ничего не осталось. Пошли? Ладно, не грусти, прорвемся. Может быть даже очень красиво, – загадочно пообещал Гусар.
И мы пошли в учебную лабораторию. Там уже сидела почти вся первая группа во главе со своей старостой Ириной. («Ирина-2» – хмыкнул про себя я.) Староста группы помахала ему рукой, призывая сесть рядом, но я как бы случайно с размаху приземлился рядом с незнакомой девушкой на галерке и немедленно начал у нее что-то выспрашивать, как будто не замечая Ирину-2. Та пооглядывалась на нас некоторое время, и перестала оглядываться, – надо было готовиться к собственному ответу. Не удалось Гусара заманить к себе в помощь, придется самой выкручиваться. Первая группа была собрана поголовно из «старичков», – парней и девушек, которые давно закончили училища, вернулись из армии, многие уже и работали не один год по больницам. Старательности у них было много, но школьный материал по «неорганике», нужный для понимания органической химии, давно забылся, и теперь они всей группой не вылезали по вечерам от Ариадны. И подсказать друг другу они нечего не могли.
Я не просто разговорился с новенькой не знакомой никому девушкой, они уже над чем-то не только хихикали, но иногда в голос «ржали». Ариадна недовольно оглядывалась на нас, но почему-то молчала, что было для нее не характерно. Все знали, что она перенесла когда-то тяжёлую операцию, удалила почти весь кишечник, от желудка осталась только маленькая часть, и вынуждена была от голода часто перекусывать. Семьи у неё не было, да уже и не будет, и всю свою энергию она направляла на то, чтобы вбивать в головы молодого поколения – будущих врачей – свой предмет. Студенты народ незлобивый, но первая группа терпеливо ждала, когда та удалится на несколько минут перекусить, чтобы заглянуть в свои шпаргалки.
Серж долго мялся под взглядом Ариадны у доски перед непонятными ему биохимическими символами, умильно смотрел на Ариадну, дикими глазами на Ирину, хотя той было не до него, и тоскливо наблюдал, как его друг самозабвенно развлекал какую-то девушку.
– Ну, как ты не понимаешь, ведь эта формула проста, как «дважды два четыре», – наконец-то изрекла свою любимую фразу Ариадна. Волков только этого и ждал.
– Ариадна Сергеевна. Но ведь дважды два пять! – раздался его голос с заднего ряда.
Вся первая группа, Ариадна Сергеевна, Серж и новая девушка буквально «вылупились» на меня. Дураком я не был никогда, более того, славился у себя на курсе, что выкручусь из любой щекотливой ситуации, но такого бреда от меня никто не ожидал.
