Инструкция к жизни - страница 29

– Она больная. Мы просто говорили, когда она выхватила нож и набросилась на меня.

Толпа вновь гудит, а Эбби скалится в ответ, но слов чужого языка этим людям не говорит. Стальной отец тогда подходит к ней поближе, встаёт на одно колено и заглядывает прямо в её изумрудные глаза. Это смущает Эбигейл, но вырваться и отступить ей не позволяют. Взгляд у стального отца такой пронизывающий, что становится не по себе. Этот человек смотрит даже не в глаза, а на внутреннюю сторону твоей черепной коробки. Кажется, он перешерстил мысли Эбби и всё понял, без единого слова понял, что же именно произошло.

Стальной отец поднимается, выпрямляется и говорит:

– Я думаю, ты ещё не слышала. Металлический бог дал мне талант! Талант видеть правду. Я могу читать людей также хорошо, как люди читают книги. И теперь я точно знаю, что произошло, а значит, что время наказывать виновных!

Люди радуются, а обиженный мусорщик нервничает. Он верит в дар стального отца, а значит точно понимает, что сейчас произойдёт. Стальной отец тем временем открывает люк колодца, готовясь вынести приговор. Он тянет интригу, играет с толпой и вынуждает её молитвенно смотреть на своего святого, ожидая, когда же с его губ упадёт истина.

– Ты. – Стальной отец указывает на мусорщика. – Ты возжелал нашу гостью, ей пришлось защищаться. Ты знаешь цену.

– Мы правда просто общались, я её едва ли тронул, она нож сразу схватила!

Виновный ещё пытается оправдаться, но ни единому его слову уже никто не верит. Толпе на изменение своего мнения требуется всего лишь несколько секунд. Народ уже защищает девочку и освистывает того, кого прежде поддерживал. Всего пара слов стального отца, и истина в глазах этих людей начинает выглядеть абсолютно иначе. Их искренняя ненависть перескакивает с одного на другого также легко, как перескакивает мяч при игре в горячую картошку.

Мусорщика тащат к колодцу и пропихивают внутрь. Всякое сопротивление подавляется, приговор приводится в исполнение. Эбби слышит крики, а также звук, с которым тело падает в воду. Больше ничего услышать не удаётся, люк закрывают, а толпа отмечает триумф правосудия.

– Девчонку ко мне. – Приказывает стальной отец и отправляется в дом металлического Бога. Эбби волочат за ним, ей это не нравится, но, без своего защитного костыля, она ничего не может противопоставить грубым, грузным мужчинам. Ещё Эбигейл замечает, что один из мусорщиков тащит в руках прямоугольник, завёрнутый в полотно.

Её бросают в покои стального отца и оставляют их один на один. Становится неожиданностью, что здесь есть небольшой диванчик. Неужели святым можно сидеть на мягком? Ещё Эбигейл замечает тот прямоугольник в тряпке.

Стальной отец падает на диван, тем самым отвечая на неозвученный вопрос. Он некоторое время смотрит на Эбби, а затем заговаривает на русском, источая свой странный, даже примитивный акцент:

– Как тебя зовут?

– Эбигейл.

– А родители тебя как назвали?

– Моё имя Эбигейл.

– Я тебя понял. Знаешь, в принципе, это не так уж и важно. Как думаешь, почему я помог тебе?

– Помог мне? Я думала, что Вы увидели правду.

– Ой, правда. Про правду забудь, она не важна. Правда это что-то абстрактное, она у всех разная. Важна не правда, важна способность убеждать. Если те, кто решают твою судьбу, верят тебе, то ты жертва, а не преступник. Если нет, то наоборот. И я здесь решаю судьбы. Я здесь самый убедительный. Если захочу, то завтра скажу, что их тела – им не место. Что мы машины, что нужно снять с себя кожу, чтобы получить то тело, в котором мы должны находиться. Будь уверена, они это сделают, даже с детей своих кожу спустят. А всех несогласных с политикой освобождения тела – в колодец, в дом плоти.