– А разве нельзя попросить всех заботиться об окружающей среде? – пыталась найти решение Амелия.
Остальные, улыбаясь, посмотрели на нее. Алана умиляла ее наивность. Реан попытался объяснить понятнее.
– Просто попросить будет недостаточно. Мало кто из людей добровольно соблюдает общественный порядок. Придется нанимать ответственных, которые будут следить за чистотой и сохранностью, а город большой, как видишь.
Амелия не могла понять жителей этого города. Почему все всегда должно кем-то контролироваться?
– Но ведь горожане хотят, чтобы вокруг было красиво? – не унималась Амелия.
Реан не знал, даже что ей ответить:
– Ну люди не всегда делают то, что хотят, и желания тоже бывают переменчивыми. Сейчас хотят, чтобы было красиво, а завтра захотят все сломать.
Амелию ответ не устроил, но она поняла, что убедительных объяснений на свой вопрос не дождется.
Машина медленно приближалась к высоким металлическим черным воротам. Навстречу вышел мужчина средних лет в форме и заговорил:
– Господин Алан, губернатор Ньюфэлл вас уже ждет.
Проехав через ворота, они увидели огромный особняк, построенный в стиле девятнадцатого века. Все пятеро вышли из машины и направились ко входу, где стоял мужчина, одетый, словно дворецкий со старинной картины. Гостей учтиво проводили в залы. Их взору открылись прекрасные интерьеры, созданные по индивидуальным проектам. Глаза слепила позолота, а вдоль отделанных резными панелями стен стояли вазы, и некоторым из них явно была не одна сотня лет. Кое-где виднелись роскошные экзотические растения. Ребята уверенно шагали вперед, Джулия и Амелия шли медленно позади, разглядывая красоты.
– Вот видишь, что значит богато жить? Я буду жить не хуже, – мечтательно произнесла Джулия.
Амелии не очень нравилась обстановка. Ей казалось, что блеск золота, экзотические растения и редкие старинные предметы вместе не сочетались. Все выглядело как-то слишком вычурно. По отдельности эти предметы смотрелись бы гораздо лучше. Наверно для хозяина дома они не представляли реальной ценности, и он просто задавался целью удивлять приходящих своими богатствами. Больше всего Амелии не нравилось то, что все это было спрятано от глаз людей за охраняемыми воротами. По ее мнению, все, что прекрасное есть в этом мире, должно быть доступно для каждого.
Торопливым шагом к ним направился мужчина лет пятидесяти с большим животом, одетый по-домашнему.
– О, Алан, ты в этом костюме совсем похож на молодого отца. Когда мы с ним впервые открыли свое дело, он был полон юношеских надежд. Ты точь-в-точь как он, – губернатор Ньюфэлл приобнял Алана и поцеловал его в щеку, – а это твои скромные и молчаливые друзья? – обратился он к Реану и Мидо.
Пока ребята обменивались любезностями с губернатором, Амелия внимательно разглядывала его. Постепенно она начала ощущать, как тошнотворный комок приближается к ее горлу. Сальная загорелая кожа, безжизненные маленькие глаза, над которыми нависают тяжелые брови, и исчерченный безобразными узорами морщин лоб. Ей на мгновение показалось, что она разглядывает лицо крокодила. Она с возмущением обратилась к Джулии:
– Зачем вы привели меня в дом к этой ящерице?!
У Джулии округлились глаза, перепугавшись, она посмотрела на ребят, общающихся с Альфредом, поняв, что никто ничего не услышал, возмущенно зашептала Амелии:
– Ты совсем дура?! Хочешь, чтобы нас выгнали отсюда, и вообще из города?
