Читать онлайн Лёка Лактысева - Интендант его Драконьего Превосходительства



1. Пролог. Слово о драконьем воинстве

 

«Устав общевойсковой службы крылатых воинских сил Империи Салманаах

Первое. Военнообязанными являются все истинные драконы Салманааха ― и мужчины, и женщины, достигшие возраста двадцати двух весен.

Второе. Повседневная жизнь и деятельность истинных и разделенных военнослужащих в воинской части осуществляется в соответствии с требованиями внутреннего устава части.

Третье. Внутренняя служба требует организованных действий воинов в соответствии с приказами вышестоящего командования вне зависимости от желаний нижестоящего.

Четвертое. требования внутренней службы обязан знать и безропотно и тщательно исполнять каждый воин. 

Пятое…»

Зачитав первые десять пунктов устава, его превосходительство генерал имперской армии Салманааха Ардашир Форуг замолк и обвел горящим взглядом оранжевых глаз с вертикальным зрачком небольшой строй выпускников императорской военной академии. 

Среди двух десятков молодых воинов ему предстояло выбрать одного. Напарника, который отправится вместе с ним, генералом, на далекую северную пограничную заставу, чтобы охранять рубежи империи от кристальдов ― магических порождений севера, способных своим ядовитым дыханием вымораживать все живое на десяток агачей* вокруг.

― Кто желает служить под моим началом ― шаг вперед! ― скомандовал генерал.

Все двадцать выпускников академии дружно сделали шаг. 

― Мне нужен только один. ― Его превосходительство Ардашир похлопал по голенищу высокого сапога тонким стеком, служившим для облегчения оборота. ― Знаю, что вы ― лучшие и равны между собой по силе магии. Поэтому выберу того, кто сумеет догнать меня в небе и вынудит пойти на посадку, не применяя огненного дыхания. 

Больше ничего не объясняя, Ардашир сломал стек, обернулся драконом и взмыл в облака. 

Раздался хруст двух десятков стеков. В небо вслед за самым славным генералом Салманааха прянули двадцать молодых драконов. 

***

Ардашир, черный как ночь дракон с двумя золотыми гребнями на голове и одним золотым гребнем на спине, поднялся так высоко в небо, что плац перед военной академией казался размером с заплатку на одежке бедняка. На высоте было холодно ― даже холоднее, чем в ледяных пустошах Севера. Крылья и гребни дракона покрылись серебристой изморозью, из его ноздрей повалил пар. 

Дракон заложил резкий вираж, обнаружил преследователя: синий дракон с серебряными рогами и гребнями догонял его, усердно работая крыльями в разреженном воздухе третьего неба. Остальные девятнадцать молодых драконов сильно отстали от синего.

«Фазил Кахраман, третий сын императора», ― определил Ардашир и, подпустив синего поближе, ушел в крутое пике, не позволяя самонадеянному мальчишке столкнуться с ним грудь в грудь. 

Фазил разгадал маневр генерала за мгновение до того, как тот, сложив крылья, камнем понесся к земле. Тоже нырнул вниз. 

Ардашир дождался, когда ледяной воздух сменится прохладным, прямо под брюхом появятся пушистые, словно мякоть из коробочек хлопка, облака, и раскинул крылья, притормаживая свободное падение. Облака приняли его, окутали, укрыли от глаз преследователя. 

Синий пронзил облако совсем близко, ушел ниже. Тоже раскрыл крылья, выравнивая полет. Не увидел черного дракона и с недовольным ревом начал набирать высоту. Он уже понял, что генерал Ардашир обвел его вокруг хвоста, как мальчишку! 

Черный дракон услышал этот рев, фыркнул недовольно: глупый юнец сам себя выдал! А ведь должен был сообразить, что генерал его не видит также, как сам принц не видит генерала.

Ардашир обогнул Фазила по дуге, зашел с хвоста и уже собирался цапнуть синего за кончик хвоста ― легонько, не больно, но обидно ― и тут синий кувыркнулся в воздухе, неожиданно оказался прямо под брюхом черного и боднул его в живот рогами. Не так сильно, чтобы повредить чешую, но достаточно, чтобы сбить генералу дыхание и заставить его судорожно хлопать крыльями.

Черный дракон потерял высоту, вывалился из облака, спустился до первого неба и, не в силах оставаться в воздухе, пошел на посадку. Синий с торжествующим ревом спустился следом.

― Поздравляю, напарник! ― поприветствовал его генерал, принявший человеческий облик, и сверкнул на Фазила оранжевыми глазами. Радостным он не выглядел. Все-таки третий сын императора ― это не столько помощь, сколько лишняя ответственность. ― Отныне каждое моё слово для тебя ― закон. Ступай в казарму за вещами. Мы улетаем сейчас же. 

Синий обернулся человеком. Отдал честь и помчался к казармам. В отличие от генерала Ардашира, он выглядел совершенно счастливым!

*****************

*Агач - мера длины, равная расстоянию, которое пролетает сильный дракон за четверть часа. 

 

2. 1. Докосплеилась!

 

Вот не хотела я браться за съемки рекламы для бюро ритуальных услуг! Не лежала душа к этому заказу. Но ― деньги не пахнут, и много их не бывает. Особенно когда у тебя штат из полутора десятков сотрудников, и все они ждут зарплату, социальный пакет и квартальную премию.

Новый клиент показался мне странным, а его затея с размещением на рекламных листовках и буклетах картинки из фильма «Вий» ― и вовсе сумасшедшей, но я сцепила зубы и подписала контракт. 

Как только распрощалась с клиентом, вызвала к себе в кабинет креативного директора, главного (потому что единственного) бухгалтера и завхоза-снабженца: выдать ценные указания, распланировать этапы и сроки исполнения. 

― Сеня, ищи заброшенный храм, но не совсем развалины, ― огорошила своего главного креативщика. ― И договаривайся, чтобы нам на целый день его в аренду сдали. Цену вопроса сейчас с Петровичем обсудим. 

Сеня черкнул пометку в блокноте. Глянул с веселым любопытством. 

Петрович, тот самый бухгалтер, засопел напряженно: он каждую копейку вложений будто от сердца отрывал.

Завхоз Игнатьич, моя третья рука ― способная, кажется, заменить и правую, и левую, почесал выступающую родинку на носу, скосил на нее глаза и поинтересовался, будто невзначай:

― А в чем суть проекта? Может, поделишься, Матрена Ильинична?

― А вот в песок и… ― начала я. 

Оборвала себя на полуслове. Игнатьич на анекдот, само собой, не обидится. Только и мне легче не станет. И вообще, прав завхоз: что-то я не с того боку зашла. Выбил меня, видно, из колеи новый клиент. 

― Про верблюдов кому другому расскажи, начальница, ― проявил Игнатьич глубокие познания в вопросе анекдотов про Чапаева. ― А нам все-таки подробностей подкинь малёха, чтобы понимали все, от какого угла и в какую степь плясать. 

― Клиент хочет, чтобы мы панночку из Вия откоспелили. Тот момент, когда она в церкви лежала. Ему, видите ли, кажется, что искусственные цветы, белый лакированный гроб и прочие аксессуары на таком фоне особенно выгодно смотреться будут. Нам к картинке еще и слоган рекламный придумать предлагается!

― Ага. Уже понятнее. Значит, бюро ритуальных услуг продвигать будем? ― включился Сеня. ― Оригинальный заказ! И клиент наш мыслит… нестандартно. О! Кажись, слоган я уже придумал: простись красиво!

― Хм… Неплохо. Еще думай. А заказчик платит на пятьдесят процентов больше, чем в среднем по прайсу, ― сдала я своим работникам главную причину, которая подвигла меня взяться за не самое приятное дело. 

― Вот это мотивирует! ― воспрянул духом Петрович. ― Так что там, кроме заброшки, арендовать придется?

― Почти все клиент предоставит. Нам доверено белое платье невесты самим найти. Только в свадебные салоны соваться не вздумайте! Какая невеста захочет надеть платье, в котором в гробу лежали, пусть даже понарошку… ― предупредила я мужчин. Они ведь о таких тонкостях задумываться не станут. 

Сеня проследил за тем, как Игнатьич в задумчивости в очередной раз почесывает свою родинку, потом выдал, глядя в потолок:

― А за невесту кто будет? 

― С каких пор ты у меня спрашиваешь? ― приподняла я бровь. ― Панночка, помнится, чернявая была. Кто там у тебя из девочек побрюнетистей? Василиса?

― Нет, Василиса недавно в рыжий покрасилась, ― скривился креативный директор. 

Он рыжих недолюбливал, а Васька, с которой он почти замутил служебный роман, но в последний момент передумал, явно решила отомстить Сеньке за его кобелиное непостоянство, вот и стала рыжей ― назло врагам. 

Надо будет, кстати, заглянуть к девчатам в рекламный, попить чайку, поболтать по душам. Заодно и новый имидж нашей главной красавицы лично заценю. 

― Тогда Властелину бери, ― я пожала плечами. ― И вообще, парики для чего придумали? У нас, кажется, лежат в гримерке два ― черный и блондинистый ― еще с тех пор, как мы Белоснежку с Краснозорькой косплеили. 

― У Васьки аллергия на клей, а Власта не согласится, ― Сеня закинул ногу на ногу, начал раскачиваться на стуле. ― У нее жених на религии слегка подвинут, может и бросить за такие фортели. 

― И что мне теперь ― самой в гроб ложиться?! ― возмутилась я. 

Получился оксюморон. 

Петрович хрюкнул. Сеня сверкнул на меня небесно-синими глазами, начал что-то быстро строчить в своем блокнотике, саркастически ухмыляясь. 

― Ну, в буквальном смысле слова, наверное, не надо, ― поспешил вмешаться Игнатьич. ― А так, для картинки ― чем ты, Матрена Ильинична, сама не модель? 

Модель из меня нестандартная. Впрочем, на роль панночки ― самое то. Выпуклости все, какие надо ― на месте, и выступают заметно. Волосы каштановые, почти черные. Глаза ― темно-карие, с поволокой. 

Штатных сотрудниц с навыками актерского мастерства, кроме Василисы и Властелины, у меня не было. Сама я тоже далека от театра, хотя артистка, говорят, та еще… Впрочем, лежать молча, не двигаясь, никакого мастерства не требуется. Только терпение и крепкий мочевой пузырь. По всему выходило, что проще действительно самой в белое платье нарядиться да полежать-отдохнуть пару часов в красивой белой домовине, чем искать человека на стороне, да еще и за моральные издержки переплачивать. 

Так и случилось, что уже через десять дней я, забросив все прочие дела, выдвинулась с командой гримеров, операторов и подсобных рабочих на съемки в недалекий пригород, где отыскалась неплохо сохранившаяся, но отчего-то до сих пор пустующая церковка с невысокой колокольней. Не знаю, к какой епархии она принадлежала, но внутрь нас пропустил самый обычный сторож ― в резиновых сапогах, в ватнике поверх тельняшки и вязаной шапке на засаленных волосах. 

Внутри было пусто, гулко, пыльно и светло ― то, что доктор прописал. Я одобрительно подняла большой палец вверх, показывая Сене, что он со своей задачей справился на отлично.

Пока помощники заносили и расставляли реквизит ― переоделась в углу за ширмочкой, которую внесли первой, и вышла из-за хлипкой загородки уже в белом наряде невесты, с флердоранжем в волосах и в шитых серебром черевичках.

― Ну, вылитая панночка! ― восхитился Сеня. 

Он, как главный по креативу, уникального события пропустить никак не мог. Сама же начальница сниматься выехала! Такого уж лет пять не случалось.

― Поговори мне еще, ― проворчала я беззлобно. ― Помоги лучше на лафет влезть и улечься, ничего не уронив. 

― Завсегда рад, Матрена Ильинична! ― Сеня поклонился, подал мне руку, подвел к постаменту, на который как раз установили нарядный, обитый изнутри белым атласом гроб. ― А давайте-ка я вас подсажу…

Креативный директор подхватил меня под пятую точку, с нарочитым кряхтением приподнял и опустил прямиком куда требовалось.