– Наташка, ты его застрелила?
– Да нет, хотя стоило. Патроны утопила, случайно, – на всякий случай соврала я.
– Ты хоть знаешь, кто это? – задал очередной вопрос начальник.
– Не знаю и знать не хочу! Ходят тут всякие. Никакого покоя от них нет. Вы только посмотрите, какой здоровенный, лосяра. По-вашему, надо было дождаться, пока он меня отымеет как захочет и спокойно уйдёт за кордон? – в конце концов, я тоже имела право задавать вопросы.
– Да у баб одно на уме, – протянул Пустой. – Хотя насчёт покоя ты угадала. Как теперь отписываться будем? Ты чуть не угробила нового водителя заместителя коменданта по разведке подполковника Парамонова…
– Вот чёрт, значит нарушитель учебный… – промямлила я упавшим голосом. – А какого же тогда хрена… – и тут я произнесла такой монолог, что даже Дик деликатно опустил морду. Воспроизводить его здесь я не буду по вполне понятным причинам.
Выговорившись вволю и немного придя в себя, я села в сторонке и безучастно наблюдала сначала за тем, как Лавр вызывал вертолёт, потом за тем, как учебному нарушителю, едрить его через колено, оказывали первую медицинскую помощь, ставили капельницу и уже под капельницей грузили в вертушку.
Из состояния полной прострации меня вывел Димка, который довольно энергично тряс меня за плечо и что-то кричал. Однако первые несколько секунд из-за грохота вертолётных лопастей я не могла разобрать что, а видела только его беззвучно шевелящиеся губы. Прошло, наверное, больше минуты, прежде чем до меня дошло сказанное им. Оказалось, что неприятности сегодняшнего дня не только не закончились, но, по-видимому, ещё только начинаются. В общем, несмотря на то, что в данный момент мне больше всего хотелось, чтобы меня оставили в покое, пришлось вставать с удобно насиженного места под ёлкой и судорожно соображать, в каком направлении нужно двигаться, чтобы побыстрее добраться до первого участка. Что побудило его сработать в столь не подходящее время, сказать очень трудно. Но размышлять на эту тему было некогда. Пинком подняв развалившегося под соседней сосной Дика, я рванула в сторону озера. Ярость бушевала во мне, и я бежала, не разбирая дороги, намереваясь как можно быстрее преодолеть несколько сот метров, отделявшие нас от этого скверного места.
Я выскочила на песчаный берег и сразу поняла, что на острове идёт настоящий бой. От берега было далеко, но всё же были чётко различимы автоматные очереди и чётко видны вспышки и дым от разрывов ручных гранат. Я так резко остановилась, что сзади на меня налетел Пустой.
– Лаврушин, срочно связь с соседней заставой. Что у них там происходит? Если бой ведут они, срочно выясни диспозицию сил. И постоянно будь на связи. Вперёд!
Мы уже пробежали по мосткам почти половину расстояния до острова, как вдруг Дик, бежавший впереди, почему-то резко метнулся в сторону и прыгнул прямо в воду. При этом он дёрнул поводок с такой силой, что я чуть ли не кувырком полетела следом. Причины его столь странного поведения я поняла сразу, как только вынырнула. Место на деревянных мостках, где секунду назад находились мы, вдруг покрылось трещинами и топорщилось во все стороны свежими щепками, а со стороны острова продолжали отчётливо слышаться автоматные очереди. Выругавшись в полный голос, я стала соображать, что делать дальше. Ситуация складывалась безвыходная. В мостки, равно как и в воду, продолжали с воем впиваться пули, осыпая кусками древесины и брызгами мою несчастную голову, торчащую из воды. В такой ситуации попытаться вылезти на доски было бы явным самоубийством. Пришлось остаться в воде.
