– Чёртов Могилевич, – пробормотала она, – сюжет мой крадёт.
Ефим Зиновьевич протянул ей бутерброд с омлетом.
– Ешьте, детка, расслабьтесь.
Рита мотнула «конским хвостом».
– Спасибо, не голодна. Думаете, одним из этих прутьев проломили главспецу башку, а затем столкнули…
– Ешьте омлет! – прикрикнул судмедэксперт. – Вы не завтракали, я вижу!
Рита не могла сопротивляться. Она впилась зубами в бутерброд.
Артём Карпов, мужчина дородный и флегматичный, не смея присесть, более часа подпирал плечом стену своего кабинета. Начальник Управления технологического развития Горводоканала, он, Артём, являлся непосредственным начальником главспеца Травкина, погибшего на дежурстве, и готов был, в соответствии своей должности и обстоятельствам, принять на себя громы небесные. А «громы» эти в лице гендиректора Ракитина, оккупирующего кабинет и рабочее кресло Артёма, ощутимо набирали обороты. Примчавшись из центрального офиса с заботливой секретаршей, гендиректор экстренно проводил собственное дознание: как такое стряслось и кто допустил? Артёма Карпова шеф покамест демонстративно игнорировал, но можно было заключить пари на то, что «допустил» именно он, никто иной.
Гендиректор в свои пятьдесят пять внешностью и манерами походил на университетского профессора. Высокий и подтянутый в безукоризненно сшитом костюме-тройке. Густая шевелюра, седеющая на висках. Приятный низкий голос, богатый обертонами. В данный момент голос этот нервировал машиниста грейфера Букина, обслуживающего участок сортировки крупногабаритного мусора. Букин, коренастый хмурый парняга, держался перед начальством стойко, если не сказать вызывающе. Заступая в утреннюю смену, именно он обнаружил главспеца, плавающего среди мусора лицом вниз, и теперь Букин проклинал в душе́ свою невезуху.
Сутулясь в кресле, гендиректор смотрел, как инквизитор.
– То есть ты шёл к своему грейферу, заметил его, но в воду не полез. Интересно почему? Насморк подхватить боялся?
– Я говорил ментам: выглядел он как мертвяк. – Машинист взирал на свои башмаки. – Сколько повторять, Олег Тимофеевич? По кругу ходим.
– Послушай, Андрей…
– Тридцать лет я Андрей. Прессовать будете – уволюсь. Работу найду хоть завтра.
Возникла пауза. Два охранника за спиной Букина напряглись в ожидании команды.
Гендиректор возвёл глаза к потолку.
– Кому ты нужен, прессовать тебя. Просто я понять пытаюсь, был ли хоть какой-то шанс… – Голос его дрогнул. – Ладно, иди. Толку он тебя как с козла молока.
– Это, по-вашему, – буркнул машинист, выходя.
Охранники двинулись было следом, но гендиректор произнёс:
– Борис Иванович, минутку.
Оба развернулись у двери, уставившись на босса. Один пожилой, невзрачный, короткостриженный. Второй – чернобровый красавец богатырских размеров. Одеты в форму с логотипом Горводоканала.
Гендиректор потёр пальцами седеющий висок.
– Ничего подозрительного не замечали? – обратился он к пожилому охраннику. – Может, на станцию кто-то посторонний проник?
– Мышь не пробегала, – заверил чернобровый молодец.
Пожилой зыркнул на него, однако, смолчал. И гендиректор сказал ему доверительно:
– Борис Иванович, мне хотелось бы исключить любую дерьмовую возможность. Это ж беда какая!
Пожилой охранник прокашлялся.
– За мышь, конечно, не поручусь, мало ли… – произнёс он. – Может, что-то я проморгал. Давно здесь работаю – и на старуху бывает, сами понимаете… У Артёма Сергеевича небось тоже имеются ко мне нарекания. Все мы ошибаемся.
