Егор сопереживал другу, а тот платил за это тем, что делил пополам шоколадку, которую частенько приносила ему девочка.
Однажды к Артему приехал отец, как сказал ротный, полковник разведки. Его тесно окружили суворовцы, и Егор на правах друга сына затащил полковника в класс… Получилась незапланированная встреча. И рассказывал полковник о знаменитом разведчике Киме Филби.
О Филби Егор уже слышал.
– А правда, что он работал сразу на несколько разведок? – спросил он, заинтересованно глядя в лицо полковника.
– Он был в кадрах английской разведки. Называется она СИС, – улыбнулся отец Артема. – А судьба его бросала то в Германию, то в Испанию, то во Францию, в США, на Ближний Восток… Но работал он на нас… Только на нас. Так как был нашим разведчиком!
– А как он стал разведчиком?
– Просто, – заметил полковник. – Как в жизни и бывает… Но прежде он стал хорошим журналистом… Посол Испании герцог фон Альба в беседе с лордом Кренборном заметил, что раньше они, действительно, плохо относились к английским журналистам, но теперь, когда газета «Таймс» прислала к Франко такого чудного, блестящего молодого журналиста, как Ким Филби, многое изменилось…
После отбоя Егор не мог заснуть и донимал Артема.
– Классный у тебя отец! И ты жил в Англии?
– А у тебя что, хуже? Генерал…
– Да, чего там, мотались по Дальнему Востоку да Сибири… Вспомнить нечего – одна тайга да читинские сопки!
На следующий день Егор был задумчив. Дотянув кое-как до вечера, он вдруг заявил Артему:
– Пошли в библиотеку. Зачем? Потом узнаешь…
Там, оказывается, шла запись в студию журналистики, и вел ее писатель.
Артем понимающе посмотрел на друга.
– Я понял, тебе следует поговорить с моим отцом. Честное слово, он тебя поймет.
Теперь время от времени Егор бывал у Артема дома. А иногда даже оставался ночевать… И тогда Сергей Анатольевич много рассказывал о себе. Он не был Филби, как и не был английским аристократом… Он был всего-навсего Братышевым, простым русским парнем.
Но ведь и Егор не английский аристократ… Хотя и «военная косточка».
Последний курс в Суворовском – год стереотипов, которые здесь громко называли традициями… Несмотря на запреты офицеров, гуляла кадетская вольница: где-то уже сжились, где-то и сдружились.
Шли прощальные дни. Рвали уже никому не нужные тетради, чтобы в последнюю ночь выбросить их в окно. Такая же плачевная участь ожидала телевизор и радиоаппаратуру, купленную в складчину. Все это выкидывалось с последних этажей под улюлюканье сотен глоток…
Прощай Суворовское! Для Егора было все ясно. Дома, на «военном совете», решили окончательно: пограничное училище.
Разве только с некоторым дополнением: на отделение разведки.
…В пограничном училище все шло, как никогда, хорошо: возможно, играла семейная предрасположенность к пограничной службе.
С учебой была «напряженка». Домой отпускали редко, но и в те короткие дни увольнений Егор находил возможность заглянуть к Братышевым. Сергей Анатольевич встречал его радушно, иногда лишь всплескивая руками.
– А ведь Артем обещал приехать, да вот что-то не отпустили…
Артем учился во Львовском училище на факультете журналистики и готовился стать военным журналистом. Студия писателя в Суворовском определила его судьбу. Егор усмехался:
– Это я запихал его туда. А теперь жалею. Был бы рядом…
Иногда, в дни работы студии, Егор по старой памяти забегал в Суворовское.
«А может, я зря пошел по родительской стезе… Был бы с Артемом, да и журналистика была бы ближе. Ведь не зря же руководитель студии убеждал, что у меня неплохие творческие способности».
