Он взглянул на нее лишь мельком и уже отошел, отвечая на телефонный звонок. Из трубки доносился взволнованный женский голос с нервно-вопросительными интонациями. Ответы были односложны:
– Да, я был у мозгоправа.
– …?
– Уже еду.
– …? …?
– Гулял.
– …
К остановке подъехал автобус. Вопреки обыкновению, девушка вошла в салон одной из первых. Где-то у себя за спиной она услышала:
– Мне пора.
По дороге она думала о том, что, если он выйдет вместе с ней, возможно, завтра ей придется давать объяснения своего прогула даме в очках в красной оправе. На остановке она вышла одна. И, не оборачиваясь, пошла к своему дому.
7:31
Она проснулась, взяла мобильный телефон и посмотрела на дисплей. Какая рань!
Девушка закрыла глаза и на пару минут погрузилась в затягивающую, как болото, одурманивающую утреннюю дрему, но после нескольких лишенных смысла картинок, промелькнувших у нее перед глазами, почти сразу проснулась. На этот раз определенно.
Она повернулась на спину и уставилась в потолок.
«Ненавижу выходные».
Выходные и праздничные дни наводят ее на мысль о собственной ущербности.
«Интересно, на какой день недели приходится большее число самоубийств?»
Она встала и пошла в ванную…
Дожидаясь, пока в чайнике вскипит вода для второй кружки растворимого кофе, напоминавшего не его, а пыль, собранную с пола после его расфасовки по более дорогостоящим банкам, она зашла в комнату в поисках сигарет. Единственная жилая комната ее однокомнатной квартирки выглядела, если честно, весьма убого и смахивала то ли на ночлежку, то ли на пристанище нелегальных эмигрантов.
Разложенная диван-кровать со смятой простыней и свисающим на пол одеялом, которую она никогда не собирала, никогда, по сути, не застилала и еще реже меняла на ней постельное белье. Телевизор напротив. На столе у окна ноутбук, наушники, стопка дисков с пепельницей наверху, карманный Новый Завет, бумажки с устаревшими записями, биография узника концлагеря с загнутой посередине страницей, чехол для телефона с ликом товарища Че, растянувшаяся резинка для волос и кружка с засохшей пенкой по краям и недопитым кофе внутри.
Сумка валяется на полу. На книжных полках следы тщательных, но безрезультатных поисков средств достижения духовного удовлетворения, попугай с отколотым хвостом, статуэтки индийского слона и деда мороза, покрытые слоем пыли, ароматическая свечка со следами использования в периоды отключения электроэнергии, ручки, засохшие маркеры и множество мелкого хлама в картонной коробке из-под прокладок, пустая свиньякопилка, подаренная родителями на один из дней рождения. В шкаф с одеждой, тумбочки в коридоре и полки зеркала в ванной комнате лучше было вообще не заглядывать.
Она взяла сигарету из брошенной на тумбочку пачки, захватила пепельницу и вернулась на кухню. Забравшись с ногами на стул, с дымящейся чашкой в одной руке и дымящейся сигаретой в другой девушка изучала телевизионную программу на сегодня. Обилие мелодраматических сериалов, фильмов с минимумом сюжета и максимумом экшна, ток-шоу ни о чем, программы, повествующие о чужих путешествиях в Тоскану и на Ривьеру… Она закрыла газету. В горле стоял комок – то ли от дыма, то ли от той бурды, что производители выдавали за «100 % растворимый кофе высшего качества, изготовленный из отборных кофейных зерен, собранных на плантациях Индии». Девушка откашлялась. Это не помогло, и, за неимением лучшего, она вернулась к прерванному приему кофеина или чего бы то ни было.
