Всё так. На мне свет клином не сошёлся. Жили люди до меня, будут жить и после. Никуда не денутся. Жаль только, что Влада останется сиротой. А она ведь так ни разу на поверхности и не побывала. Всё мечтает встретится с Океаном, которого уже давно нет в живых. Когда говоришь ей об этом, слушать ничего не хочет. Верит, что он вернётся. Добрая и наивная девочка. Как же я её люблю! Мне всегда не хватало времени, чтобы просто посидеть рядом с ней и спокойно поговорить о самом главном – о том, что её действительно волнует. Всегда находились более важные дела, и приходилось откладывать всё на потом. Вот ты невольно и обманывала дочь, да и саму себя. Ведь потом значит никогда – ты же знаешь. И что же теперь? Ты стоишь на пороге смерти и судорожно думаешь о том, о чём не успела подумать за всю жизнь. Очень скоро последние силы покинут тебя, и тогда останется лишь один надёжный способ не превратиться в зомби. Обхватить губами дуло пистолета, зажмуриться и выстрелить.
Пусть уже всё закончится побыстрее. Медлить не стоит».
Полина нащупала левой рукой холодную рукоятку и потянула её к себе. Осталось всего лишь сделать несколько глубоких вдохов, чтобы унять дрожь в руках и на пару секунд избавиться от головокружения. Внезапно что-то острое снова впилось в тело – на этот раз в спину. Поясница справа от позвоночника словно взорвалась от боли. Полина выпустила пистолет, уронив обессилившую руку, и в изнеможении упала на бетонный пол. Левая нога почти не ощущалась. По всему телу неотвратимо разливалась предательская слабость, которая не давала пошевелиться. Онемевшая левая рука судорожно сжимала пулемёт, словно теперь всё на свете зависело исключительно от него. По какой-то причине боль изменила ход мыслей Полины. Она успокоилась и твёрдо решила провести свои последние мгновения на этом свете так, как ей давно хотелось – отчаянно сражаясь со злом. Само собой, зомби подходили на эту роль, как нельзя лучше. Тем более, что пистолет отлетел куда-то в сторону, и в такой непроглядной тьме отыскать его нереально. Оставалось лишь сделать над собой усилие, чтобы не умереть раньше времени.
Полина на ощупь разложила сошки пулемёта, поставила его на пол, а сама расположилась рядом. Тело почти не слушалось, и ей пришлось собрать волю в кулак, чтобы это сделать. Немного отдышавшись, Полина с трудом проверила ленту, с которой всё оказалось в порядке. Похоже Медведь только что поставил новую коробку. Он даже успел заправить ленту в приёмник для патронов. Как же это мило с его стороны! Полина с трудом отвела затворную раму назад, а потом с облегчением отпустила, досылая первый патрон в ствол. Указательный палец правой руки привычно нащупал спусковой крючок, а кисть левой – обхватила небольшую рукоятку, расположенную под углом к вертикали. Когда шаги и злобное рычание в темноте стали настолько отчётливыми, что даже пылавшая от боли спина похолодела, Полина открыла огонь.
Рокот пулемёта мгновенно ударил в барабанные перепонки, и отяжелевшую голову, словно зажало в тиски. Перед глазами стали мелькать светящиеся точки, которые довольно быстро сменились уже привычным серым туманом. Мощнейшая отдача «Печенега» легко передавалась хрупкому телу Полины, заставляя его дрожать. Теперь боль отошла на второй план и почти не мешала уничтожать противника. Полина стреляла короткими очередями, слегка разворачивая дуло. Угол обстрела при этом менялся очень незначительно из-за расположения сошек на дульном срезе, а не на газовой камере. Когда лента в коробке закончилась, наступила звенящая тишина, от которой Полине стало не по себе. Зловещие шаги в темноте больше не раздавались, и было самое время перевести дух.
