К сделке всё было готово, Игорь собрался нести документы к нотариусу (примерно за месяц до этого Козлецкий пригласил в «Инвестком» свою знакомую нотариуса Олмазову, она сидела этажом ниже), как вдруг Валентина Антоновна распорядилась:
– Игорь Григорьевич, сделку будем оформлять у прежнего нотариуса, Филипповой. Эта новая, Олмазова – дура, лучше к ней не ходить.
– Хорошо, – Игорь удивился, но ничего не заподозрил.
Расселение делалось на средства покупательницы, так что обойти «Инвестком» вполне было возможно. Валентина Антоновна, сговорившись с Татьяной Щербининой, могли обойти и Игоря, отдав ему положенные восемнадцать процентов – он, скорее всего, ни о чем бы не догадался, – но они не решились, и потому уже на следующий день Валентина Антоновна предложила:
– Давайте эту сделку сделаем без «Инвесткома». Втроём.
– А кто третий?
– Татьяна Щербинина, – призналась Валентина Антоновна. – Она и прикроет. Деньги передадут через неё. Документы Татьяна придержала, Козлецкий о сделке ничего не знает. Ладно, я отблагодарю Татьяну из своей доли, – неожиданно расщедрилась Валентина Антоновна. Ей, возможно, показалось, что у Игоря есть какие-то сомнения. На самом деле Игорь был ошарашен другим: чтобы увести сделку, Валентина с Татьяной должны были сговориться заранее.
Татьяна Николаевна Щербинина служила главным офис-менеджером, а заодно кассиром, доверенным лицом и правой рукой Козлецкого. Она покрикивала на всех подряд, включая заведующих отделами, её боялись даже больше, чем Козлецкого. Он-то сидел в своём кабинете и редко показывался на людях. Как-то досталось и Игорю. Он привёл к Татьяне покупателей сдать деньги и вышел ровно на минуту, а когда вернулся, Щербинина их уже выпроваживала.
– Татьяна Николаевна, – заволновался Игорь, – вы что, так быстро приняли сто тысяч? – Игорь испугался, что вышла ошибка. Но она не отвечала. Игорь переспросил. И тут Татьяна Николаевна взорвалась и стала его отчитывать, чтобы не лез не в своё дело…
Она была красавица в русском стиле – полноватая, крепко сбитая, слегка похожая на матрёшку, с округлым кукольным лицом. Года через два Игорь зашёл как-то к нотариусу Олмазовой заверить документы и, кажется, встретил именно Татьяну Щербинину. Перед ним предстала худая, до прозрачности, болезненного вида женщина с желтоватым лицом, примерно треть от прежней Татьяны Николаевны. Женщина несколько смущённо (неловко было от своего вида?) поздоровалась первая. Игорь в растерянности смотрел на неё. Он перебирал в памяти всех, кого знал в «Инвесткоме», – это не мог быть никто другой, кроме Татьяны Николаевны. Однако Игорь всё равно продолжал сомневаться. Через некоторое время он поинтересовался у прежних знакомых. Оказалось, Щербинина умерла. Никто не знал, отчего, но подозревали, что её могли отравить…
29
Едва сделка закончилась, и Игорь получил от Валентины Антоновны несколько тысяч баксов, его снова вызвал Козлецкий. На сей раз генеральный был один.
– Вам надо пройти испытание на детекторе лжи, – велел он, – через два дня будет специалист.
Игорь мог, конечно, отказаться, мог сказать всё, что думает о самоуправстве директора. Но тогда пришлось бы уйти сразу, а Игорь всё ещё не был готов. У него оставалось расселение на ВДНХ, бросить которое было никак нельзя. События снова застали его врасплох. Игорь пожал плечами.
– Если это вам так нужно…
Кроме Игоря, на испытание детектором пригласили секретаршу из их отдела и ещё четверых малознакомых риэлторов. Спец протянул визитку и отпечатанный лист бумаги.
