– У нее больше нет армии. Нет оборудования для создания новой, – Давид обхватил колени руками, сцепив пальцы в замок. – И к тому же, довольно очевидно, что эти иные, теперь подчиняются Агате.
– Переметнуться, для них ничего не значит, – перебила его, женщина. – Как ни крути, Луна-Коа их вожак. Она создала их. Не думаю, что такое легко забывается.
– Может и так, – протянул Давид. – Но, с Агатой у них, не просто какое-то послушание… Это нечто иное. Они словно магниты. Разве не заметила? Чтобы не сказала Агата, иные выполняют. И даже если не согласны – в итоге, все равно выполнят.
Марья посмотрела в сторону внедорожника. Агата сидела за рулем, а двое иных возились с ремонтом.
Элла вернулась к Михаилу, оставив Макса и Баркаса вдвоем. Они проводили ее взглядом. А после, в довольно грубой манере, Максим заговорил. – Не знаю, что у тебя в голове. И что ты там сделал проникнув в ее сознание… Но, я не допущу… Не позволю причинить ей вред.
– О, – Баркас расплылся в ехидной улыбке. – Да остынь ты, ковбой. Я без всяких там задних мыслей и вообще… Стой, – словно осенило его. – А она вообще в курсе твоих чувств?
– Что? – Чересчур рьяно возмутился Макс. – Каких еще чувств? Она мой друг! А я защищаю своих…
– Да-да, – отмахнулся Баркас. – Говори это почаще. Может хоть сам сможешь в это поверить.
Макс злобно рыкнул и отвернувшись от него, направился в сторону Эллы и Михаила.
– Я и говорю! – Хохотнул ему вслед, Баркас.
Элла устроилась на земле рядом с братом, на его плаще. Михаил сидел и наблюдала за ней, как коршун стерегущий свою добычу.
Макс, опустился рядом и произнес. – Может, нужно было поближе к костру?
– Ничего, – ответила девушка. – Я не замерзну.
День уже сменился сумерками. И отовсюду повеяло ночной прохладой. Одна за одной, в чернеющем небе стали зажигаться звезды. Словно лампочки на рождественской гирлянде, рисуя узоры созвездиями. А большая луна нависшая над землей, излучала яркий свет, как от гигантского прожектора.
Стали слышны звуки ночи: стрекотание насекомых и отдаленное уханье совы. Хотя их не должно быть в этой местности. Видимо даже природа сбилась с курса. А еще, эту ночную умиротворенность нарушал треск хвороста в костре и шелест одиноких волн.
Иные Захарийя, Максимильян и Юлиана по-прежнему сидевшие возле поваленного дерева, наблюдали за остальными с неким высокомерием.
– Нужно выставить караул, – к ним подошла Агата.
– Если надо, так выставляй, – огрызнулся Захарийя.
– Я что, не понятно выражаюсь? – Сурово перебила его девушка.
– Сордибус болсас кэ блод1. – В свойственной ему манере, пробубнил Захарийя.
– Клосес ос2! – Рявкнул, возникший за спиной Агаты, Алик. – И поднимай свою задницу, когда тебе говорят.
– Бен идем телл, ват нэ3… – Хотел было продолжить Захарийя. Но, Агата ему это не позволила. – Вы трое, встанете в караул по периметру и будете на стороже четыре часа. Потом, вас сменят. Ясно? – Ее голос звучал очень уверенно и четко.
Максимильян и Юлиана поднялись на ноги. А вот Захарийя все никак не поддавался.
Тата многозначительно посмотрев на него, заключила. – Особое приглашение нужно? Может, сделать тебя человеком? Нет?
Иной, злобно фыркнув, в итоге тоже поднялся на ноги. И вместе с двумя своими, так сказать, прежними боевыми товарищами, отправился в ночной караул.
Алик проводил их взглядом и произнес, обращаясь к девушке. – Он все еще противится. Тебе необходимо быть напористей. Ведь с остальными все сложилось удачно.
