С того дня рыбака словно подменили. Всё, что прежде радовало его, теперь казалось глупым и пустым. Он перестал наведываться в паб, забросил своих приятелей. Веселые попойки вызывали у него лишь отвращение и досаду.
Даже в море он ходил всё реже. Да и улов его уже не был таким обильным и удачным, как прежде, ведь больше Донован не горел своим делом.
Если изредка он и забредал на деревенские праздники, то угрюмо тянул портер в углу и даже не танцевал. Доновану теперь казалось, что людская музыка – это просто несуразный шум, а танцы дикие и нелепые.
Красотки, что призывно улыбались статному парню, теперь для него стали уродинами. Разговоры с приятелями – бессмысленной болтовней. Словом, всё человеческое внезапно утратило вкус и красоту. И безысходная тоска по чуду и волшебству стала теперь вечной спутницей Донована.
С каждым днём он становился всё мрачнее и нелюдимее. Зачастую ссорился с кем-то из соседей на пустом месте.
А, в конце концов, умудрился даже со своим другом Питером повздорить. В отместку обиженный приятель растрепал всей деревни о секрете Донована. Сперва никто не принял это всерьёз, лишь посмеивались, что, видно, рыбак повредился умом, раз выдумал такие странные вещи.
Но вскоре сплетни укоренились и дали новые побеги. Чем больше Донован отгораживался от людей, тем больше злых шепотков летело ему в спину. Теперь уже вся деревня шушукалась о том, что рыбак знается с нечистью, что вся его удача – это щедрый дар его бесовских друзей. А кто-то даже болтал, что это не настоящий Донован, что, на самом деле, рыбака в Самайн убили сиды, а это лишь подменыш в его обличии.
Словом, тяжело стало жить Доновану в родном поселении. Но он почти не обращал внимания на эту враждебность. Он жил ожиданием.
Он ждал её и свято верил, что дождётся. Считал каждый новый день бесконечно долгой зимы. Гнал от себя тягостные мысли, что его прекрасная Айне может просто не явиться в назначенный срок.
***
И вот весна расцвела во всей красоте. И настал волшебный день Белтайна.
Донован проснулся ещё до рассвета. Ждал… Весь день ждал её.
Сердце стучало бешено. Всё из рук валилось. Сам не свой ходил. Каждый шорох ловил, всё надеялся услышать долгожданные лёгкие шаги.
Солнце поднялось высоко и покатилось вниз к горизонту, а она всё не шла. Рыбак утешал себя тем, что Дини Ши, наверное, просто боится прийти в деревню при свете дня.
В отчаянии Донован отправился бродить по берегу моря, а потом убрёл на окраину деревни, и дальше к лесу. Как безумный метался меж холмами, надеясь, что она выйдет к нему там, где нет других людей.
Но… она так и не показалась.
Тогда Донован кинулся обратно, опасаясь, что она явится и не застанет его дома.
Когда стемнело, и он понял, что прекрасная фейри не придёт, смертельная тоска охватила рыбака. Жизнь, и без того теперь такая тусклая и пустая, утратила последний смысл. Он даже малодушно подумал, что стоит пойти сейчас, сесть в лодку и отправиться в море… чтобы больше не вернуться.
Уставший от тягостных мыслей и переживаний Донован задремал, сидя за столом.
И вдруг, на самом исходе дня, около полуночи, он подскочил, услыхав тихий, но настойчивый стук в дверь...
Донован бросился на крыльцо. Сердце его готово было выскочить от счастья из груди. Но за дверью никого не оказалось. Только ночь встретила рыбака сонной тишиной.
Он едва не зарыдал от обиды. Решил, что это чья-то злая шутка. И вдруг опустил взгляд и обомлел.
