– Вам же ротный не говорил, сколько именно человек готовить? Вот и будет нас 5. Вдруг, кто заболеет перед соревнованиями.
– Ничего, Стас, укол больному вколешь и на испытания. Хоть с температурой, хоть с поносом, побежите, как миленькие.
– Да ясно дело, Наталья Викторовна, что побежим. Но можем не добежать, – Стас не смог не хохотнуть на моё высказывание.
– Отлично. Хорошо. Раз сами вызвались – тем лучше! Ненавижу приказывать там, где энтузиазм нужен. А собак себе уже выбрали?
– А то! Со своими и пойдем.
– А я Чака возьму, – сказал Стас, не скрывая удовольствия от произведенного эффекта.
– Он же безбашенный! Ты вообще, понял, что сказал?
– Конечно. Если вам слабо с нормальным сладить, то я-то причем? Он- отличная собака. А на задержании ему вообще равных нет.
– Конечно, нет. Он же дрессировочный защитный костюм зубами на лету пробивает. Под него никто фигурантом идти не хочет. Ты на ком его готовить будешь?
– Я пойду, – подал голос солдатик.
– Ты? Да он тебя одним весом сшибёт. Ты того пса, вообще, видел?
– Не только видел. Я с ним и занимаюсь на полевых.
Я с наслаждением наблюдала, как менялись лица у моих сержантов. Из недоверия они плавно вытянулись в маски удивления и уважения. Немного дав себе времени покайфовать от этого зрелища, я всё -таки, прервала картину:
– Отлично, Юрий с Чаком будут пятой парой.
– А вы, Наталья Викторовна, подготовите Ирму. И по всем нормативам. Как замену, если кто из ваших подопечных подведёт.
Теперь подпрыгнули все и я, в том числе. Незаметно подошедший ротный застал нас врасплох.
– Фёдор Иванович, там готовить пока нечего. Она же почти живой труп. ещё даже вставать не начала.
– Это ваши проблемы. В вашей команде даже ветеринар. Вот и кумекайте, как её возрождать. Она на усыпление шла, как непригодная к обучению. Раз вы её оставить хотите, вот и докажите, что мы ошиблись и она вполне обучаемая.
– Да докажу, конечно, но не также быстро. Ей же до первых занятий месяц минимум здоровья и сил набираться надо, – мне очень не хотелось при солдатах показывать свою слабость, но паника внутри нарастала.
– Это ваши проблемы. Я решил. И приказ сегодня же будет по части о закреплении вас и ваших собак, как команды. Теперь, разговоры прекратить, приказы не обсуждают, их исполняют. Все свободны.
И он зашагал прочь, оставив меня в полном раздрае чувств. Задача казалась не выполнимой.
– Не волнуйтесь, Наталья Викторовна, Ирма не подведет, – мне на плечо опустилась чья-то рука. Дмитрий, смущаясь, одернул её, стоило мне обернуться.
– Справимся, Наталья Викторовна, справимся, – поддержал Стас. Парни закивали в знак согласия.
– Тогда через десять минут жду всех в кабинете. Будем разрабатывать план.
И Ирма действительно, словно почувствовав нашу надежду на нее, стала набирать силы очень быстро. Уже на третий день она попробовала сама подняться и сделать несколько шагов, а утром четвертого дня встретила нас, хоть и пошатываясь, но стоя на всех четырёх лапах. Мы всё также утром и вечером возили её в клинику на капельницу. Теперь уже нахлобучив на нее намордник, как талисман от злых контролёров. Порция еды достигала обычного, для такой собаки, размера, а все мои деньги шли на покупку мяса. Через неделю, на последнюю капельницу, Ирма уже шла до станции своими лапами. Вид у нее был, конечно, ещё ужасный. Обтянутый кожей скелет собаки распугивал прохожих и нам регулярно доставалось от сердобольных граждан, за то что мы «довели бедную животинку».
