- Уйдёте, и я Вас засужу! – ору как резанная, отказываясь верить, что стала домашним питомцем.
- Не уйдёшь, я придушу тебя! – аргумент Роберта более убедительный.
Поросенков ретируется, и я остаюсь один на один с больным мужиком, который заказал меня как эскортницу на личные нужды.
Роберт бросает меня на кровать и накрывает собой, вжимая в жёсткую кровать, на которой невозможно лежать, не то, чтобы спать. Пружины больно вбиваются в тело, шиплю, кривлюсь и проклинаю его.
От мужчины исходит адовый жар, сводящий с ума. У меня поднимается температура как при термальном ожоге. Его близость воспламеняет, будит во мне первобытные инстинкты, которым невозможно сопротивляться.
Роберт не ласковый и не обаятельный любовник, он напоминает таран, сводящий с ума. Мужчина как безумный набрасывается зубами на пуговицы на моей рубашке. Сдирает одну за одной, откусывает их как зверь и, кажется, проглатывает. Он прижимается к моей груди и оглушительно рычит, напоминая медведя.
Осознание, что я свожу его так с ума, распаляет. Похоть дурманит.
Я сжимая пальцы на ногах, испытываю благоговение перед мужской силой, боюсь его и хочу подсознательно понять как далеко он может зайти, какие ласки может принести такой мужчина. Тот, для кого не существует всех этих этикетов, правил. Он действует на уровне инстинктов, как животное какое-то.
- Роб? – шепчу тихо, вдыхая его запах и находясь в безумной опьянении сама целую его. Обхватываю губами его жёсткие, горячие как солнце губы. Впиваюсь в рот как источник жизни. Меня сводит с ума близость с ним. Жертва тянется к своему насильнику. Классика.
Роберт замирает, он не ожидал, что я проявлю инициативу. Солдат позволяет мне целовать его, наблюдает как бы со стороны. А потом забирает инициативу, он ловко перехватывает мой язык и связывает его узлом со своим. Просто переплетает их, образуя прочный узел между нами.
Никогда прежде меня не целовали так. Мужчина давил, брал меня через поцелуй. Насиловал. Даже делал больно. Роберт доводил меня до оргазма одними губами. Неужели можно кончить от поцелуя?
- Тут есть камеры? – спрашиваю его и упираюсь руками в грудь. Близость с Робертом меня пугала только тем, что меня перевязали бантиком и преподнесли ему на блюдечке. Но заниматься сексом перед камерами было уже за гранью.
Мужчина издал рык, поднялся на руках надо мной.
- Блядство. Я улажу этот вопрос. – он замер и стал смотреть прямо, как будто размышляя о чём-то. Мужчина подвис, что было очень странно. Роберт молчал минуту, я смотрела на него во все глаза, пытаясь понять, что с ним. Завис что ли? – Что за хрень?
С этими словами он встал, недовольный и полный негодования. Вид у него был неудовлетворенный.
- Скоро приду! – сказал он зло, а я теряя дар речи, осталась в его комнате одна, не понимая ни черта из происходящего!
+++
- Проект выходит из-под контроля.
Генерал-полковник Армагеддон служил Родине уже более пятидесяти лет. Верой и правдой. Всей душой и телом. Он пожертвовал своей семьёй ради блага Отчизны. Его дети скурвились и снаркоманились из-за семейных проблем, и это не сломало Армагеддона. Он думал о миллионах. Что значат двое среднестатистических людишек в сравнении с целой нацией?
- Всё под контролем. – заверил его красный от волнения Поросенков, вытирающий пот с затылка. – У нас были проблемы с поведением Роберта, но после того, как мы привезли ему психолога, он послушно выполняет все уроки и проходит тестирование.
