Ирюм - страница 3

– 

Христос посреди нас.

– 

Есть и будет, родимушка! – услышала она в ответ.

Убеленный сединами отец и покрытая ярким платком матушка крепко обняли будущую сноху и повели ее в дом.

Русские пришли на Ирюм с Руси, Урала и сибирской тайги. Сюда, где лес встречался с дикой степью, хлынули крестьяне, страдающие от закрепощения; раскольники, бежавшие от власти Антихриста; рабочие уральских заводов, не выдержавшие тяжкого заводского труда; служилые люди, остывшие к государеву делу. Щедрая и плодородная зауральская земля принимала всех без разбора.

Ирюмские староверы помнили, что семена раскола здесь посеял сам огнепальный протопоп Аввакум, три года служивший в Тобольске и навещавший на Исети твердого в отеческой вере старца Далмата. Государь, отправляя Аввакума в Сибирь, рассчитывал избавить стольный град от смуты. Великий князь не мог помыслить, что, удаляя назойливого протопопа с глаз долой, он своей рукой зажег раскол за Уралом.

Находясь в пустозерской яме, за тысячи верст от Сибири, Аввакум продолжил руководить зауральским расколом и благословил первую в русской истории гарь. Тогда в деревушке Березовка под Ялуторовском вспыхнул живой костер, в котором огненное крещение приняли тысячи христиан – мужиков, баб, чистых душою детей.

В Тобольске Аввакум сошелся с местным сыном боярским, Алексеем Венгерским. Истовая проповедь протопопа запала Алексею в душу, и вскоре он принял постриг с именем Авраамий, став послушником в полунощном Троицком монастыре. Знаменитая обитель находилась в 800 верстах от Тобольска, на реке Оби. Вскоре инока отправили в Москву по монастырским делам, откуда Авраамий вернулся ярым приверженцем древнего благочестия. За раскол монаха сослали еще дальше – в далекий туруханский монастырь на Енисей. Авраамий не загиб на чужбине и вскоре всплыл на Исети, в Кондинской заимке Троицкой обители.

Здесь Авраамий сызнова принялся обличать никоновские новины. Крестьяне с ужасом узнали, что на московском престоле и в православной церкви воцарился Антихрист. Когда на царство помазали юных царевичей Ивана и Петра, Авраамий склонил зауральских крестьян не присягать великим князьям. Тобольские воеводы снарядили карательный отряд, чтобы схватить старца, но тот нашел укрытие в Ильино на Ирюме.

Спустя десяток лет власти выследили ирюмский раскольничий скит и заточили Авраамия в Тобольске. Однако в столице Сибири было немало друзей раскола. Вскоре дерзкий старец сбежал из подвалов тобольского Знаменского монастыря и отправился доживать свой век на новую родину – Ирюм. После смерти благочестивого старца с почестями похоронили на Бахметских болотах, в месте, названном в его честь. С тех пор Авраамиев остров превратился в святое место для староверов.

Когда архиепископ нижегородский Питирим учинил разгром Керженских скитов, десятки тысяч кержаков хлынули на Урал и в Сибирь. Зауральские староверы тут же организовали собор в Кирсаново: нужно было решить, как подружиться с пришлыми кержаками и что делать с отсутствием священства – доживали свой век последние священники дониконовского рукоположения. Решили брать пример с кержаков, принимающих в раскол беглых попов господствующей церкви. Так Ирюм получил своего нового пастыря – отца Симеона. Он сменил уважаемого на Ирюме старца Тарасия, замученного до смерти в тобольских казематах. Симеон пришел с Яика и смог убедить собор в Кирсаново, что вера его крепка. Он с ревностью продолжил дело убиенного старца: крестил, исповедовал, венчал и обличал никонианскую ересь.