– Очень мило, – сыронизировала я.
– Сумку давай, – приказным тоном скомандовал Джастин.
– Я сама… – попыталась было возразить, но Стэнфорд уже выхватил из моей руки рюкзак и, закинув его на плечо, с невозмутимым видом зашагал по коридору.
Всю дорогу до столовой мы болтали о всякой ерунде, о новом сингле «Грин Дэй», о недавно просмотренных фильмах, о планах на ближайший семестр и о предстоящем поступлении в колледж. За разговором я совершенно позабыла об инциденте на литературе, но в столовой ощущение собственной ничтожности вернулось. Ведь как только мы вошли в помещение, разговоры мигом стихли, а внимание обедающих устремилось к нам.
С трудом отстояв в очереди до раздачи, взяв поднос с едой, я поспешила отделиться от основной массы учащихся, выбрав столик в самом дальнем углу. Вскоре, меня нагнал Стэнфорд.
Уже сидя за столом, я посмотрела на самоотверженно уплетающего гамбургер одноклассника и спросила:
– Джастин, не сочти меня шизофреничкой с манией преследования, но почему на нас все так смотрят?
Парень откусил внушительный кусок, с искренним удовольствием прожевал его, после чего резюмировал:
– Ну, во-первых, ты новенькая. А во-вторых, со мной.
– А ты, типа, местная звезда? – съёрничала я, взяв с подноса стаканчик йогурта.
– Скорее наоборот.
– Очень развёрнутый ответ. Можно конкретнее?
– Хм, ладно. По слухам ты золотая девочка, приехавшая из большого города. То есть, чисто теоретически, должна была сразу влиться в круг Блэкфортской элиты. Но, то, что о тебе болтают жёстко контрастирует с тем, что мы по итогу имеем. И всё же, видеть тебя в моей компании людям дико, ведь я головная боль, хулиган, прогульщик, девственник, а также «шизофреник с манией преследования».
От неожиданности я даже поперхнулась и, с перекошенным от удивления лицом, уставилась на Стэнфорда.
– Что тебя больше всего шокировало, – улыбнулся он, – девственник или шизофреник?
– И то и другое… – честно призналась я. – А ещё, наверное, твоя… эм, прямолинейность.
– Ладно, выдохни, ты ведь знаешь прелести старшей школы. Все люди здесь делятся на три группы: зубрилы, спортсмены, лузеры. Конечно, есть ещё такие, как готы, комиксоманы, богословы и прочие, но в каждой из этих подгрупп всё равно присутствуют: зубрилы, спортсмены, лузеры. А так как я не отношусь ни к одной из этих прослоек школьного социума, естественно привлекаю внимание, чем вывожу из себя всех и сразу. Именно поэтому они строят догадки, распускают сплетни, отчаянно пытаясь подобрать мне хоть какую-то классификацию. И, как ты, надеюсь, понимаешь, это не значит, что всё рассказываемое обо мне правда. Но вот, что касается тебя, дам бесплатный совет: если хочешь стать популярной, завоевать расположение особей из второй группы, то есть тех, кого принято называть «элитой», то лучше тебе со мной не общаться.
– Что же, это радует, – непринуждённо улыбнулась я, всё ещё воюя с упаковкой йогурта.
– Что именно?
– Что ты не шизофреник.
– Вот чёрт, – щёлкнул пальцами Стэнфорд, – а я-то уже размечтался, что ты расстроилась из-за другого…
– Приятного аппетита, Джастин, – изобразив наигранное оскорбление, прищурилась я.
– Но вообще, – поспешил перевести тему одноклассник, понимая, что шутки «ниже пояса» не самая блестящая идея, – Блэкфорт весьма странное место. То, что я утром говорил про школу, отчасти, правда. Так что выбирай друзей тщательнее и не суйся на старое кладбище. Жуткое, опасное место.
