– Чем это так вкусно пахнет? – спросил Уилл, обнимая сзади Евгению и посмотрев на дочь.
– У Беллы талант готовить, – сказала Женя.
– И есть в кого, – загордился Уильям, а она улыбнулась.
Он вспомнил, как ещё малышкой Белла прибегала на кухню и наблюдала, как он готовил. Иногда она ему помогала, запоминая рецепт, а затем просила её научить. Белла быстро училась, и ей это нравилось. Когда дядя срочно уезжал, то она сама себе готовила. Браун-младшая давно была самостоятельной.
Уилл подошёл к племяннице и дотронулся до её плеча. Она подскочила на месте и ножом, который держала в руках, пришлась по ладони, оставив глубокую рану. Белла вскрикнула от боли, так что собаки одновременно перестали есть. Наушники выпали из ушей, а плеер упал на пол, но ей было не до него. Она бросила нож в сторону и прижала второй рукой ладонь.
– Дай посмотреть, – сказала Евгения, подбежав к ней, а Уилла послала за аптечкой. – Её нужно под холодную воду.
Евгения открыла кран и под струю прохладной воды поднесла пораненную руку. Из глаз Беллы выступали слёзы, ей было очень больно. К тому же совсем недавно эту же ладонь поцарапала кошка Джессики. Раны долго заживали, и несмотря на это Аннабель всё равно брала на руки маленькую проказницу.
Аннабель немного успокоилась, но, когда Уилл принёс аптечку и достал из неё перекись водорода, она испуганно посмотрела на Евгению. Островская, словно прочитав мысли пострадавшей, забрала у Уилла флакон и сама осторожно полила рану, подув, чтобы девочка не чувствовала боли.
Наблюдая за ними, Уилл понимал, как ошибался насчёт того, что справится сам. Аннабель необходима была материнская любовь. Даже сейчас, когда она казалась взрослой, в её душе сидел маленький ребёнок. Евгения проявляла к ней заботу, и ему это нравилось. Ведь если бы стоял вопрос выбора между любимой и племянницей, то Уилл просто разорвался бы. Они обе ему были дороги, и он обеих боялся потерять.
– Вот так, – сказала Евгения, забинтовав руку.
– Ты халат испачкала, – сказала девочка, голос её дрогнул.
– Ничего страшного, – ответила Евгения. – Главное, чтобы рука зажила.
Уилл обнял дочь, сказав, что не хотел её напугать. Рука болела, но Белла старалась не обращать на неё внимания.
Они сели завтракать, и настроение у всех мгновенно поднялось. Евгения рассказала, как проходили съёмки, что у них на площадке даже поселилась белка, правда, она так и не смогла подловить зверька, чтобы сфотографировать.
После завтрака они все стали собираться в парк. Услышав о том, что ей разрешено самой выбрать аттракционы, Белла обрадовалась. Она давно звала папу в парк, но у него не было времени.
Они сели в машину. Аннабель расположилась на заднем сиденье, включила музыку в наушниках и откинулась на спинку. Евгения улыбнулась, она не могла поверить, что обрела собственную семью.
Островская удивилась собственным мыслям, потому что впервые назвала Уилла и Аннабель своей семьёй. Ей хотелось познакомить их со своими родителями. Она была уверена, что Браун им понравится.
Когда они приехали в парк, первым делом Белла побежала к кассе, чтобы встать в очередь. Она простояла в ней долго, но это того стоило. Девочка взяла по три билета на колесо обозрения, на аттракционы с машинками и на «русские горки». Сначала Белла хотела пойти в комнату страха, но, увидев выходящих оттуда испуганных девушек, передумала. Она не любила ужасы, а в фильмах обычно в таких комнатах выскакивают монстры с пилами.
