– Да! Дети измучены, нужно заканчивать, – подтвердила психолог. Заговорить об этом первой у неё не хватило смелости.
– Идите, ребята, переодевайтесь и ждите меня в холле. Я сейчас тоже спущусь, – обратилась классная руководительница к ученикам.
Когда подростки, испуганно озираясь на директора и следователя, вышли из класса, Ольга Кирилловна с горечью проговорила:
– Я не знаю, что здесь происходит. Да, я проглядела что-то важное, чего-то не заметила, но я не первый день работаю с этим классом – чтобы защитить детей, мы должны посадить весь класс на домашнее обучение. Да – сложно. Да – неудобно. Но их необходимо разделить, иначе они все пропадут. Этой цепочке не будет ни конца ни края. Они так и потянутся – один за другим!
– А я первый день работаю… в этой школе… – процедил сквозь зубы директор. – Но знаю наверняка, что вы, Ольга Кирилловна, несёте полнейшую ерунду! Дети должны оставаться под нашим присмотром! Если они договорились о массовом побеге, то из дома им уйти будет только проще, чем из школы. Родители на работе, двери открываются и закрываются на ключ. А ключ кладётся в карман.
Или вы хотите попросить нашего уважаемого полицейского рассадить их всех: и мальчиков, и девочек – по обезьянникам? Отобрать телефоны, планшеты, обрубить в городе интернет? Может, сразу объявить военное положение, чего уж мелочиться-то? Значит так, многоуважаемая Ольга Кирилловна, чтобы завтра ваш класс в полном составе был в школе!
4
Бабуля в прежней позе сидела на скамейке у школы. Было непонятно, застыла ли она от холода или заживо превратилась в статую, будто, перестав быть директором, осталась здесь неким божком-хранителем.
Евгения Ивановна проводила прошедших мимо семиклассников долгим, грустным взглядом. Глаза её слезились то ли от ветра, то ли от старости.
– Я спрашиваю вас сейчас, пока вы все вместе: куда делись мальчишки? Где их искать?! – Миновав школьный двор, Ольга Кирилловна остановилась. – Боже мой, как страшно: что сейчас с ними?! Сеня в одной рубашке на этом холоде! Понимаете, каково ему теперь?! Вы-то скоро станете ужинать и пить горячий чай, а Семён, ваш одноклассник и друг, вторую ночь будет мёрзнуть под каким-нибудь забором. Ужас! У человека только одна жизнь! Это не ваши компьютеры, где можно снова и снова получать и бездумно расходовать жизни. Где пропавшие мальчики?! Говорите уже! Хватит молчать!
– Мы не знаем, – за всех ответил Артём, нагло и насмешливо посмотрев в глаза своей учительнице. – С чего вы решили, Ольга Кирилловна, что мы должны подглядывать и подслушивать? Это вообще-то нехорошо!
Остальные ребята стояли понуро и зябко сутулились, им было страшно, но предателей среди них не было.
– Если мальчишки погибнут, вы себе этого никогда не простите! Вы будете с этим жить всю свою жизнь. Время! Время, как яд, медленно убивает не только Семёна, но уже и Ромку. Нужно спасать их. Понимаете?! – Учительница пыталась достучаться до семиклассников, и в глазах и в голосе её чувствовались слёзы. – Давайте прямо сейчас, никому не говоря, вместе пойдём их искать! Поверьте, им плохо! Им очень нужна наша помощь! Голодные, холодные… потерянные… Скажите, где их искать?! Умоляю, скажите, что вы знаете! Мы просто приведём их домой, и всё закончится, эта история скоро забудется.
– Если бы им было плохо, они бы сами давно вернулись. Не маленькие. Играем, ребята! До свидания, Ольга Кирилловна, хорошего вечера! – Артём натянул на глаза капюшон чёрной куртки, развернулся и зашагал к своему дому. На столбах, деревьях, дверях подъездов рядом с Семёном уже висели фотографии Ромы. Он тоже улыбался. Никто из одноклассников не помнил, когда видел его последний раз таким счастливым.
