– Тогда все ясно! – вдруг выпалил Коля.
Ему предложили не стесняться.
– Саблину убила женщина! – торжествующе заявил он.
– Почему так думаете? – с неподдельным интересом спросил Лебедев. А вдруг мальчишка-то кое-что соображает?
– Ну как же, это очевидно! Ее повесили в назидание всем любовницам, чтобы не разрушали семьи. Это как знак, как предостережение. Жена ее любовника явилась рано утром, чтобы застать их вдвоем и покончить всех разом. Но чудо спасло ее мужа. Он опоздал или его что-то задержало. И тогда она решила разделаться с любовницей, раздавить змею. С собой у нее был заготовлен хлороформ, она давно готовилась, обманом заставила Саблину выпить и уже мертвую повесила, чтобы муж ее ужаснулся. Он увидел, ужаснулся и бежал. Просто его никто не заметил.
От такой тирады Коля едва не задохнулся. Сиял счастливым и ясным светом.
Его наградили заслуженными аплодисментами.
– Никогда не слышал подобной чуши, – сказал Лебедев, брезгливо вытирая ладони о коленку. – Гривцов, вы поставили рекорд глупости за единицу времени. Надеюсь, его никто не побьет.
– Но почему… – начал Коля.
– Потому! Вы в полиции служите, а не криминальные романчики сочиняете. Оставьте эту честь всяким чижикам литературным… Предположим, что ваш бред имеет основания и убивала женщина. Хотите сказать, что несчастная жена сразу нашла квартиру любовницы и не попалась на глаза швейцару? Ни до убийства, ни после?
– Могла заранее выведать…
– А муж ее, соблазнитель, увидел тело и так тихо вышел из квартиры, что даже дверь прикрыл?
– Может быть…
– Нет, не может. Вы мало видали людей, что попадали в такой переплет. Он бы так просто не ушел. Уж поверьте, следов бы оставил малоприятных. Кстати, верните снимок, что из дела утянули…
Коля послушно расстался с картонкой.
– И чтобы в последний раз такое было, – сказал Лебедев. – Что в дело попало, там и пропало. Ладно… Главный вопрос: почему ваша убийца использовала хлороформ?
– Может, сестра милосердия…
– У сестры милосердия знаний, как убить надежно и легко, больше, чем у вас.
– У мужа украла…
– А у него откуда?
– Доктор… Врач… Хирург…
– Допустим. Как она заставила жертву принять хлороформ?
– Ну, смешала с чем-то, с вином…
– Саблина не пила, в желудке нет следов. На вкус хлороформ чудовищная гадость. Но дело не в этом: его заставили вдыхать. Каким образом?
– Связала и не давала дышать, то есть хлороформом в нос тыкала…
– Как это представляете? Нет никаких следов веревок или наручников. Жертва принимала яд совершенно спокойно. И что тогда получается?
– Тогда… Тогда я не знаю, что и подумать, – обреченно сказал Коля.
– Вот именно! – Лебедев многозначительно поднял палец, хотел добавить: «И я не знаю», но постеснялся.
В кабинете повисла тишина. В этот миг криминалист и юный чиновник, не сговариваясь, подумали об одном и том же…
– Вот если бы с нами Родион Георгиевич… – проговорился Николя.
Саданув кулаком по столу, отчего лабораторные склянки весело подпрыгнули, Лебедев рявкнул:
– Хватит сопли распускать! Или беретесь завтра за ум, или мы расписываемся в собственном бессилии. Ваш выбор, Гривцов!
– Сделаю все, что смогу…
– Слыхали пустые обещания, да. Этого мало. Надо найти хоть какую-то зацепку. А для этого землю носом рыть. Зубами вцепиться. Кровавые страсти – забыть. Только факты и ничего, кроме фактов. Мы же договорились, кто у нас ищет, а кто думает.
– Все понял: не думать, искать, зубами грызть… – Коля невольно клацнул, как голодный волчонок.
