Так и оказалось. Чёрная кошка сновала, сверкая зелёными глазами, средь ящиков и товаров внутри. Охрана на воротах заставила торговца открыть крышки у нескольких ближайших бочек. Стражники зачерпнули по кружке вина якобы проверить на себе, не отравлено ли, прикрываясь приказом монарха, который тот едва ли им отдавал. Набрали и солёных огурцов на закуску. Уже без оправданий и какого-либо прикрытия. Словно плату за проезд или некий налог им за то, что пропускают телегу.
И всё же, уже в самой Селестии, пришлось к маскировке прибегнуть. Ходить в одеянии некромантов, даже спрятав наплечники-черепа в мешок, было слишком уж броско. Мельхиор и Маркус приняли внешний вид стражников, которых видели у ворот.
Да, это было небезопасно. Все отдавали себе в этом отчёт. Их могли позвать горожане урезонивать пьяный дебош или ловить какого-нибудь воришку. Могла и детвора клянчить достать какого-нибудь котёнка с дерева. Ещё был небольшой шанс встретить знакомых этих самых людей, чьи облики на себя тёмные чародеи примерили. Членов семьи, друзей, соседей, других стражников-сослуживцев. Хуже всего было бы встретить начальство. Офицеров, которые бы стали спрашивать, почему те не на посту. И всё же такая ширма для лиц и одеяния была всяко лучше, чем ничего.
Действовали на свой страх и риск, но иначе они не могли. Выбрались ещё на окраине из телеги, дабы не привлекать к себе внимания, и неспешно двинулись по городским улочкам. Баст облик женщины с головой кошки принять здесь не могла, потому в виде небольшого зверька разместилась на плече у Мельхиора как прежде.
– А в Империи столько же праздников, сколько в Вольных Городах? – расспрашивала Морриган. – А они отмечают Солнцеворот? Обожаю солнцеворот! Тогда в центр города приносят огромную ёлку!
– Здесь ставят берёзу, и не в конце осени, а летом, – сообщил Мельхиор.
– Не ставят, а… Ну, сначала ставят, конечно, лентами украшают, бегают вокруг неё незамужние парни и девушки, в основном – детвора. А потом топят в реке, – дополнил Маркус.
– Они что тут, с ума посходили? Как можно топить в реке дерево? Оно ж плавает! Это ж дерево! – всплеснула руками малышка.
– Не все традиции подвластны логике, – ответил ей альбинос. – Например, вилки в порог и в подоконники втыкать.
– Ну, это ж от всякой нечисти! Все так делают! – хмыкнула девочка.
– Ха, сказала сама нечисть, – усмехнулся Маркус. – Без обид, деточка.
– Между прочим, как вампир, я гораздо сильнее! – заявила та. – Могу поднять в десять раз больше, чем могла до обращения, например.
– В десять раз больше, чем поднимает десятилетняя девочка? Пфф, не так уж и много, – посмеивался альбинос.
– И слух у меня лучше, и зрение, – загибала Морриган пальчики.
– А нюх, как у собаки, и глаз, как у орла, – кивал Маркус, посмеиваясь.
– Какой ты невыносимый! – сложила девочка ручки на груди с обиженным лицом.
– Он просто не умеет общаться с детьми, – пояснил Мельхиор.
– Ты у нас прям мистер «нянька года», – проворчал Маркус. – Только на ярмарке медали получать.
– Зато я фокусы умею показывать, – на пустой улочке сотворил Мельхиор серебристого призрачного пса, вспугнувшего рыжую, умывавшуюся на бочонке кошку и погнавшегося за ней.
– Эй! – зашипела, выгнув спину и хвост трубой, Баст на его плече. – Ты чего творишь, окаянный?!
– Да не бойся ты, побегает и растворится, такие заклятья недолгие. На вот, подыши валерьянкой, – подразнивал он её пучком трав, шлёпая по кошачьей мордочке.
