– Господи, за что? – часто спрашивала она, подняв глаза к небу. Потом долго стояла у окна и просто смотрела вдаль. Что она хотела там увидеть? Да ничего. Это был пустой взгляд, ничего не значащий. Вообще, с тех пор, как она вышла из больницы, Миха стала неузнаваемой. Исчезла с лица улыбка, пропал интерес к чтению, к друзьям и ко всему на свете. Она, можно сказать, ушла в себя и перестала верить людям. На работе была тихой и почти незамечаемой. Коллеги за спиной и шептались и судачили, но ей до этого не было никакого дела. И лишь один Игорь Владимирович, директор, не подавал виду. Вернее, он все знал, исподтишка за ней наблюдал, но пытался все время скрывать свой интерес. Михаэла выполняла свои функции секретаря старательно и пунктуально. Ему нравилась её аккуратность, исполнительность и коммуникабельность. А о презентабельной внешности и не поспоришь! Он дорожил ею, не зря так долго искал себе секретаря. Она ему годилась в дочери, и частенько Игорь Владимирович её жалел. То домой отпустит пораньше, то даст какой-нибудь выходной с поручением. Михаэла тоже уважала Игоря Владимировича. Ей нравилось, что он был всегда собранный, сдержанный, требовательный, что он никогда не позволял к своим сотрудникам никаких посторонних лишностей. Ей всегда нравилось то, как он относится к своей жене, Ирине Сергеевне. Два раза в день он звонил и спрашивал:
– Иринушка, ты где? У тебя все в порядке?
Или:
– Ты не забыла, дорогая, мы идем сегодня в театр, или еще куда-то.
Было в этом что-то и притягательное, и трогательное, и поучительное. Михаэла, ненароком слушая это, думала, как же все-таки счастлива Ирина Сергеевна, живя с таким мужем. И она так же думала жить со своим Даном. Миха помнит, как при росписи на их свадьбе Ирина Сергеевна и Игорь Владимирович, поздравляя, им пожелали «любви, верности и крепкой семьи»…
…Прошел еще один месяц. Уже понемногу сгонял ноябрь докучливые дожди, и от этого становилось еще скучнее и печальнее на душе. Работа, родители и никого и ничего больше не существовало для Михаэлы. Как-то раздался телефонный звонок, и на том конце провода она услышала такой знакомый и веселый голосок Ольги, однокурсницы:
– Михаэла, это я… Очень хочу тебя видеть!
Ольга всегда нравилась Михе. Такая задорная, полная хохотушек в душе, никогда не унывающая. Все ей весело, интересно в этой жизни. А сколько в ней темперамента и энергии! С этой очень симпатичной и сумасбродной девчушкой никому из однокурсников не было скучно.
– Миха, звоню тебе домой, и никто не берет трубку вот уже второй день. Где вы? Ну и решила спросить у твоих родителей, – затараторила Ольга, – а тут ты на связи. Я, представляешь, приехала из К…и, хочу хоть кого-то выловить, но что-то не получается. Нэлли с Женькой к родителям уехали, Вероника с Никитой тоже носятся непонятно где. Думаю, вот зря только собралась. Не одной же мне проводить время в Кишиневе. Хотела Вику Васильковую выловить, но та тоже где-то в небесах витает…
– Ольга, хватит тараторить по телефону, приезжай сюда, ко мне, – обрадовано прервала ее Михаэла.
– Миха, это же другой конец города! – кричала Ольга в трубку.
– Давай, давай, ты же у нас метеор, – рассмеялась Миха. – Я жду тебя, и ты даже не заешь, как я тебя рада слышать.
– Ну… тогда я мигом! – крикнула Ольга.
Миха рассмеялась и подумала, вот человечек, всегда поднимет настроение. И она вдруг вспомнила, как однажды в ресторане «…» Гордей с Ольгой, танцуя, разыграли сцену прямо посередине зала. Гордей, слегка выпивший, стал на колени перед ней и крикнул на весь ресторан:
