Время проходит быстро, мы никак не можем наговориться. Не слышим, когда открылась входная дверь, Мирона замечаем уже в дверях кухни.
- Привет, - улыбается он. – Я вчера подумал, что к нам в город приехала звезда эстрады, когда Маша попросила угадать кого она встретила. Нужно было видеть ее лицо.
- Привет, Мирон. У меня вчера было такое же.
С Романовым мы виделись в Питере раз десять, не больше, им и без меня тогда было хорошо. Но впечатление оставил приятное. Отмечаю, что изменился, стал чуть больше, поправился, и по манере общения более серьезный, что ли.
Он разговаривает с нами еще минут десять, потом берет Ростика на руки и оставляет нас наедине.
- Идем, сын, пусть мама с Яной поговорят, мальчики налево, девочки направо.
- Это как? – спрашивает ребенок, но мы уже не слышим, что отвечает Мирон.
- А где твой Кириенко? – неожиданно наступает на больную мозоль подруга.
- Не знаю.
- Вы расстались?
- На него завели уголовное дело, и он уехал. Я не знала, что ему предъявляют. Он позвонил, просил подождать немного, убеждал, что это ошибка, что ему нужно время, чтобы все разрулить. А потом оказалось, что он воровал машины. Он и его друзья – Кир, Славик, помнишь?
- Прямо шок… Костя и кража машин, вообще в голове не укладывается.
- Угу. Очень профессионально врал, я бы тоже никогда не подумала. Вот откуда деньги, постоянно новые тачки и красивая жизнь. Он уехал позапрошлым летом. Сначала даже звонил, но у меня, как отрубило. Попросила больше не беспокоить.
- М-да, история не из приятных. А как на новом месте работается?
- Пока не поняла, за пару дней сложно сориентироваться.
- Слушай, я тут кое-что придумала, пошли со мной.
Маша тянет меня наверх, мы заходим в ее комнату и направляемся в гардеробную.
- У меня тут куча невостребованных вещей, забери себе. Я накупила, думала похудею после декрета, но никак не получается.
Она открывает шкаф, забитый дорогими вещами, а мне становится не по себе.
- Маш… мне неудобно… Что Мирон скажет?
- Блин, Яна, не заморачивайся. Это я в Милане, после родов нагребла всего с горячки, Мирон даже не видел, чего и сколько. А теперь все висит без надобности, жалко, классные же вещи, с бирками даже.
- Ну не знаю…
- Ян, я честно не хочу тебя обидеть, мне так хочется тебя чем-нибудь порадовать. И себя заодно, - искренне улыбается она.
И я сдаюсь. У меня на самом деле практически нет одежды, в которой можно ходить на работу и не чувствовать комплекс неполноценности.
Примеряю черное, до колена, платье Гуччи, Маша вытаскивает красные туфли на каблуках.
- Вот, как раз к цвету твоих ногтей. Новые.
- Шикарные, - встаю на каблук.
- Забирай, мне некуда в таких ходить, все время с коляской или с Ростиком на руках.
- Можно подумать, вы никуда не выходите.
- Выходим, но я отвыкла от такой высокой обуви. Честно, не ношу! – уговаривает она.
Кручусь перед большим, до самого пола, зеркалом, затаив дыхание. У меня никогда не было брендовой одежды и то, что я вижу выглядит сногсшибательно.
- Какая же ты красивая, Янка! – любуется подруга. – Без единого изъяна, как с обложки.
Знаю, что красивая. Никогда не скромничала по поводу своей внешности, всегда получала знаки внимания. Но сейчас, почему-то, приятно услышать это от Маши. Потому что это искренне и с любовью. Между нами никогда не было зависти и недосказанности, мне повезло, что я когда-то встретила такого человека. Не каждому дано иметь настоящего друга, особенно женщину. Теперь, после нашего перерыва в общении, это чувствуется еще более остро.
