– А что же бог? Разве он не в силах воскресить своего сына? – Удивился эльф.
– Даже боги не всесильны, мой друг. Если бы все было так просто, то они ходили бы среди нас, карали и превозносили каждого по своему усмотрению. Но они не могут. Существует высшая сила, так называемое вселенское равновесие. Бог способен помогать своим подопечным или мешать противникам, но никак не может вмешиваться напрямую в земные дела. При прямом контакте бога с реальностью, происходит перевес во вселенной и она дает шанс стороне противника отыграться. Чем больше вмешательство, тем сильнее вернется возмездие. Боги постоянно влияют на окружение, но сделать что-то сами они просто не могут, слишком дорога цена. – со вздохом горечи ответил жрец.
– Это многое объясняет, но вопросов у меня никак не меньше. – Слегка улыбнулся маг. – Например, ты сказал, что это Харастис прислал мне видение и призвал меня, но ведь он же в усыпальнице.
– Не волнуйся, ты найдешь свои ответы рано или поздно. Мы были ошарашены, когда, несколько месяцев назад, первожрец внезапно вытянул из стоявших на страже хранителей, всю энергию до капли, потом отправил видение, которое предназначалось тебе и послал еще одно мне, с этим местом. Мы решили, что это знак и ты единственная надежда. Именно тебе предстоит вернуть Спасителю его жизнь. А для начала, нам надо добраться до оплота веры. Утро давно уже наступило, а я еще не завтракал. Пошли, проверим силки, надо подкрепиться. Нам предстоит очень долгий путь.
***
День перевалил за середину. Огонь в избе давно погас и истлели последние угольки. Птицы спокойно пели, сидя на самом коньке ветхой избушки, стоящей среди леса. Им больше никто не мешал. Человек и эльф, что болтали внутри почти сутки, наконец покинули поляну, забрав с собой двух тетеревов, фазана, трех кроликов и семью перепелов. Небольшие потери для безграничного леса, зато оба наконец ушли, оставив первобытные чащи в покое.
Глава V Тропы.
Таэль’авир в очередной раз собирал своих людей и подгонял их, торопясь собрать всех под защитой Ильтрассеса, а времени на это крайне мало. Как только проведет мирных к твердыне, ему надо тут же со всех ног мчаться в самое пекло атаки, чтобы успеть спасти двоих юных эльфов, которые назвались братом и сестрой. Он почти наверняка знал, где их искать прямо сейчас, но отправиться сразу туда не мог. Мешало не какое-то мифическое предчувствие или знаки судьбы, нет. Просто он это уже пробовал.
Оказавшись в видении во второй раз, эльф не мешкая, сразу направился к стене, с трудом отыскал там детей, как мог быстро, вывел их к твердыне и очутился в самой гуще кровавой расправы. Он не успел. В ярости сын верховного друида вырезал десятка два нежити, а потом просто был смят напирающими легионами, его задавили числом.
В третий раз он послал за детьми одного из воинов, отправленных с ним. Вернуться они так и не успели, погибли и юные эльфы и треть мирных жителей, после этой резни, впавший от горечи потерь в кровавую ярость, снова был убит в бою и сам, хотя и дорого продав свою жизнь.
Четвертая попытка началась с безумной, авантюрной, дерзкой, неожиданной, но весьма кратковременной вылазки прямо за стену. Втроем они продержались почти десять минут, но снова были смяты толпой, забрав с собой почти четыре десятка нежити.
В пятый раз юный эльф решил подойти к решению проблемы совершенно с другой стороны. Все поселение было выстроено в форме капли, где верхним, узким концом являются белые врата на севере. А сам он, на начало кошмара, всегда находится в восточной части. Понимая, что не может справиться теми силами, что есть, эльф решил обратиться за помощью к отцу. Сразу развернувшись, направился к твердыне, но там было уже пусто, тогда Таэль ментально прикоснулся к разуму отца. Лесные эльфы связывались телепатическими узами с теми, с кем у них была особая эмоциональная близость.
