– Здесь просто холодно! – Валиера клацнула зубами у самого его носа, но тут же засмеялась. Они зашли обратно, волшебница развеяла магию, и ливень снова хлестнул по каменным плитам балкона. Только в помещении девушка поняла, как сильно на самом деле продрогла.
Вскоре Вэл нежилась в горячей ванной. На поверхности воды мерцали золотые капельки ароматного розового масла. Обычно болтливая служанка, прибежавшая по приказу главнокомандующего, сегодня была молчалива. Она помогла волшебнице промыть волосы и подала ей горячее полотенце, нагретое специально для нее у живого огня. Подала несколько легких туник, в которых Валиера могла бы поспать, на выбор, и спешно ретировалась.
Вэл скривилась, подумав о том, что завтра о ее ночевке вне своей комнаты будут судачить с самого утра.
Эльфийка откинула одеяло и залезла в холодную постель. Ей нравилось это ощущение, когда пальцы на ногах покалывает, но постепенно это отступает по мере того, как нагревается простынь.
В дверь тихонько постучали. Фальвир аккуратно приоткрыл и заглянул внутрь.
– Я хотел удостовериться, что у тебя все в порядке. Ты хорошо себя чувствуешь? Тебе что-то еще нужно?
– Побудь со мной еще немного, – чуть высовываясь из-под одеяла промурлыкала девушка. Мужчина устроился рядом.
Вэл повернулась к нему и прижалась всем телом. Между ними было одеяло, ее последний барьер между их возможной близостью. Он чуть подвинулся, убирая подушку, чтобы глаза их оказались на одном уровне. Эльфийка разглядывала его острые черты лица: ровный выдающийся нос ей нравился особенно сильно, черные ресницы, обрамляющие темные добрые глаза в игре теней, казались еще более густыми. Девушка провела пальцами по его щеке, ощутив тонкий шрам. Она подумала, что ей было бы невыносимо видеть его боль. Переместилась к волосам и стала перебирать мягкие локоны. Остановилась на мгновение, вскидывая руку в привычном жесте. Легкое дуновение ветерка, и свечи вмиг погасли.
В свете вспышек грозы Фальвир наблюдал, как девушка погружается в сон, и, когда послушал ее мирное дыхание достаточно долго, ушел к себе.
***
В другой части города разворачивалась иная драма.
Ливелла, облачившись в свой самый вызывающий кожаный наряд и тяжелый плащ, спешила к конюшням. В темноте налетела на кого-то и больно ушиблась лбом.
Советник Ильвис потер ушибленное плечо и, наклонившись, сгреб упавшую девушку, помогая ей подняться.
– Почему ты не ждала у ворот?
Охотница фыркнула:
– Чтобы завтра все караульные пялились на меня как на падшую? Хотела выбраться из дворца сама и перехватить тебя неподалеку.
Ильвис кивнул:
– А как бы я должен был об этом узнать?
Лив прикусила губу. Советник был абсолютно прав. Почувствовав раздражение, охотница отпихнула его и принялась налаживать подпругу:
– Это никуда не годится! – прошипела она, злобно зыркая на тень оракула.
– Я ничего не вижу.
Охотница прекрасно ориентировалась в конюшне и могла запрячь самого спесивого скакуна с закрытыми глазами.
– Готово. Я выйду пешком.
Ильвис придержал ее за руку, когда девушка вознамерилась уйти.
– Я пройдусь, а ты поезжай, – он развернулся на пятках и скрылся за углом, насвистывая какую-то мелодию.
Лив поплотнее запахнула плащ и вывела коня на улицу. Дождь снова захлестал по всему телу, куда мог добраться. В свете очередной вспышки молнии, охотница увидела, что запрягала светлого в яблоках коня советника.
Она закатила глаза и выругалась:
