– Гав! Не дам! – предупредил Ноэль, забираясь на диванный подлокотник и словно знамя поднимая свитер высоко над головой. – Не порть выставочный экспонат. Итак, подобная путаница случилась с нашей реальностью. В отдельных участках происходит пространственное искривление, но не такое, о котором сегодня на полянке вещали Зайцев и Розенберг. – Свитер шлепнулся на пол за спинку дивана. – И не то, которое теоретически способно отправить нас к далеким галактикам. Меняется свойство массы, рассинхронизируются временные потоки, некая пока неизвестная мне сила разлагает живые тела на атомы.
– Город! – вдруг заявил Броня, про которого все уже благополучно забыли.
– Ты к чему, болезный? – не понял Роберт.
– Развалины в четырех километрах отсюда, которые переместила Императорская Пятерка. Сам говорил, органику они не сумели перетащить из мира в мир.
– Ты не безнадежен! – просиял Ноэль, усаживаясь обратно на диван. – Была бы шляпа, снял перед тобой, друг. Возможно, аномалии действительно – побочный эффект отключения метеоритов. – Он театрально развел руками. – Такая сказочка невеселая. Я поколдую над бомбой, подумаю, что можно сделать.
– Чтобы заработать еще одну болячку на наши головы? – разозлился Председатель.
– Попробуйте сами. Знаете же, в мире я единственный способен всех спасти, – самонадеянно заявил Роберт. – Мне это сам Президент сказал, снова требует к себе с докладом, дал уйму людей в помощь. Представляете, какой я теперь важный? – усмехнулся он, как показалось Нике, не слишком весело.
– Все! – Ей надоел творящийся здесь балаган. – Прочь из моей квартиры. Выясняйте отношения на улице.
– Да, дорогая. – Роберт отвесил поклон. – Только после вас, господин Председатель.
Она дождалась, пока трое мужчин сядут в лифт, и обернулась, встретившись взглядом с Дорой.
– Он просил тебе передать. – Та протянула наставнице коробочку. – И никогда не снимать.
Кто «он» – и так ясно. Мучил до последнего, дразнил и забавлялся. В оранжевой бархатной коробочке лежал серебряный кулон. В середине полой серебряной капли, украшенной тонким кельтским узором, повторял ее очертания синий кристалл лондон-топаза.
– Разбойник и задавака, хоть и взрослый дядька, – невольно улыбнулась Ильина.
– Он завтра в полдень уезжает в столицу проводить испытания и делать… это… как ее… – Девушка взглянула на написанное на ладони слово. – Аэрофотосъемку местности.
– А я уезжаю с Левашовым утром. Роза придет в девять.
Она не обратила внимания, как девушки переглянулись, как Дора снова вытянула из сумочки планшет, а Машка кивнула в ответ и опасливо поглядела на наставницу. А зря Ника не заметила.
8 августа. Барск и окрестности. Дорофея
Они ждали отъезда наставницы, опасаясь думать о том, на что решились вчера. Решились после Дориного путешествия в машине времени и после письма, которое взволновало и напугало обеих. Дорофея тогда взяла свою копию за руку и передала всю гамму эмоций и чувств, которые испытала там, путешествуя в памяти Павла. Она не ожидала, что Машка поймет, но та догадливо закивала. Права Дора, пора взрослеть. Маша твердо решила больше не устраивать истерик, слишком стыдно бывает потом.
Едва Ника спустилась вниз на лифте и села в служебный автомобиль, девчонки бросились собирать вещи. До прихода Розы оставалось полчаса.
Они могли рассчитывать на Машины карманные деньги и игровой опыт Дорофеи.
– Как ты планируешь выбираться из города?
