Не скажу, что наша с ней дружба крепка и нерушима, пылает ярким огнем, освещая темный путь. Нет, конечно. И мы с ней далеко не лучшие подружки. У меня есть Ирина, Катюшка, Юля. У Алены... если честно, я понятия не имела, кто у нее есть. У нас по большей части разные компании, разные интересы.
Знаю, что порой она бесилась из-за моего, возможно, излишне жизнерадостного взгляда на жизнь. Да, она вообще много из-за чего сердилась. И что теперь? Послать подальше и не общаться? Как бы не так! Друзей ведь любят не за что-то, а просто так.
Вот и я эту злюку люблю. И хотя порой кажется, что она реально мечтает меня придушить — это все напускное. На самом деле она хорошая, просто характер сложный.
— Шиш, пойдем чай пить, — поднялась с кровати, — перерыв надо сделать, а то у меня сейчас из ушей знания польются.
Она грациозно потянулась, зевнула, обнажая длинные тонкие клыки, и спрыгнула следом за мной.
***
Не зря вчера весь вечер потратила на чтение. Ой, не зря. На сегодняшнем зачете получила не двадцать шесть, а двадцать семь.
М-да, и стоило это того? Наверное, нет. Пора смириться с тем, что я далеко не Эйнштейн.
Выйдя на крыльцо, обнаружила, что на улице снова шел дождь. Мелкий, неприятный. Хмурые тяжелые тучи угрожающе затянули небо, как бы намекая, что сейчас будет гораздо хуже и сырее, и надо бы поторопиться, если кое-кто хочет добраться до дома, не вымокнув.
Как назло, навстречу попался знакомый из параллельной группы, и у нас завязался оживленный разговор о том, кто что сдал, кто из преподов в этот раз лютует, у кого можно стрельнуть шпоры.
В результате через пятнадцать минут торопливо сбежала по лестнице и припустила к остановке, прикрывая голову от стремительно усиливающегося дождя. Прошло еще буквально тридцать секунд, и он превратился в самый натуральный ливень.
Лило как из ведра, искоса, захлестывая под козырек. Надеясь хоть как-то укрыться от непогоды, я забилась в самый угол остановки и мелко дрожала.
Видимость практически нулевая. Десять метров — и ничего, кроме серой стены дождя, не рассмотришь. И транспорт, как назло, не едет. И кроме меня — ни одной живой души в поле зрения нет. Очень, знаете ли, неуютно, мокро и зябко находиться в такую непогоду на улице, да еще и в гордом одиночестве.
Поежилась, плотнее обхватывая себя руками.
Единственную неторопливо проехавшую мимо машину я проводила грустным завистливым взглядом. В ней тепло, сухо, музыка.
Автомобиль отъехал на десяток метров, потом резко остановился и сдал назад. Прижимая к себе сумочку, я встревожено наблюдала за ее приближением. Кто-то добрый решил пожалеть бедную промокшую девочку? Не стоило. Прекрасно справлюсь сама.
Машина притормозила напротив меня. Сколько не силилась, я ничего не смогла разобрать сквозь наглухо затонированное боковое окно.
Наконец, стекло опустилось, и моему взору предстал Егор. Он глянул на меня так пристально, исподлобья, что я невольно выпрямилась, чтобы не быть похожей на скукоженную взлохмаченную курицу. Образ удержать не удалось, потому что тут же обдало целым ворохом брызг. Я вздрогнула и отшатнулась в сторону.
Шум дождя все перекрывал, поэтому парень молча кивнул на пассажирское место рядом с собой, предлагая сесть в машину.
В ответ отрицательно покачала головой. Не хочу я к нему садиться! Магницкий меня реально напрягал. С того самого момента, как поняла, кто он такой. Сразу все Аленины рассказы в памяти всплыли. По ее словам, он — отменный гад, недостойный даже того, чтобы в его сторону смотреть.
