– Богатый парень из Нью-Йорка, могло ли быть иначе? – фыркнула Сэм. – Может, мы поговорим о чем-нибудь другом?
Но Моника пропустила замечание мимо ушей, продолжая восхищаться Дереком Ричардсоном. Я мягко улыбнулась. Нет, она не права. Она не нашла человека, который ее поймет. Она нашла ту, кто ее выслушает. Видимо, я единственная, кто еще не в курсе самых горячих сплетен.
– Поговаривают, Ричардсон властный не только на занятиях. Ну, ты понимаешь. – Моника поиграла тонкими бровями. – Любит доминировать.
– Заткнись! – Сэм пихнула ее в бок. – Оставь девочку в покое!
– Когда мужчина говорит, что он Доминант в постели, чаще всего он имеет в виду, что будет игнорировать твои желания и утолять свои как похотливое животное, – философски подметила спустившаяся Джуди.
Она размяла плечи и подошла к столу. Как и я, полностью одета и готова к учебному дню. Джуди занялась завтраком: достала хлопья и залила их молоком. Пока она не видела, Моника многозначительно посмотрела на меня и прошептала пухлыми губами: «Начинается». Мне захотелось возразить, что иногда контроль, особенно над собой, – это неплохо. Но я побоялась, что свободолюбивые девушки не так меня поймут.
Джуди села за стол и добавила:
– У Ричардсона наверняка проблемы с самооценкой, а может, и с потенцией. Он пытается самоутвердиться за счет других. Не удивлюсь, если в постели он поступает так же. Держись от него подальше, Астрид.
– Мне кажется, – кинулась на защиту Моника, – у него все в порядке. Он служил в армии, отсюда командирский тон и прочие замашки.
О черт, зачем я представила Дерека Ричардсона в солдатской форме…
– Но мы не в армии! – возмутилась Сэм. – Ему стоит быть мягче. – Она обернулась ко мне, будто в поисках поддержки: – Недавно Ричардсон довел второкурсницу до слез. Отказался принимать у нее зачет, потому что девчонка опоздала на пять минут! Да, Моника пускает слюни на профессора очень давно…
– Эй! – возмутилась та.
– …но даже она понимает, что переступать грань не следует. Вот совет, который мы даем каждой новенькой пташке: не связывайся с Дереком Ричардсоном, не смотри в его сторону без острой необходимости и не принимай близко к сердцу его замечания. Хочешь парня? Мы познакомим тебя с ребятами из клуба журналистики. Кстати, нам нужен фотограф. Видела твои полароидные карточки в комнате. Классно снимаешь!
– Спасибо, – получилось шепотом. Стыдно признаться, что фотографии сделала не я. Но соседки сменили тему, и мне однозначно стало легче. Я поспешила поддержать Сэм: – А что случилось с прошлым фотографом?
– У нас два года нет постоянного фотографа, все хотят снимать на телефон, а это неправильно! – Сэм ударила ладонью по столу. Ее глаза загорелись так же, как горели глаза Моники, когда та говорила о профессоре Ричардсоне. – Мы газета, понимаешь? – возмущалась Сэм. – Пресса! Но мало кто хочет носиться с зеркалкой наперевес или с полароидом в сумке. У всех есть телефо-о-оны.
– Да, только Лорел была согласна. Жаль, когда я поступила, она больше не снимала для газеты. Иногда я пересматриваю старые выпуски ради ее снимков. Они наполнены жизнью.
Слова Джуди вызвали необычную реакцию: Моника и Сэм замолкли и уткнулись в тарелки. Грузом на плечах я почувствовала тяжесть тишины. Пару секунд помедлив, я все же решилась спросить:
– А где сейчас Лорел? Она выпустилась?
Соседки переглянулись.
– Вроде того, – быстро ответила Сэм.
