— Н-нет... Вы делаете мне больно. Отпустите руку, мне больно!
Но прокурор не отставал. Он настаивал и заставлял меня дотронуться. Пока зам губернатора умело откупоривал бутылку. Для меня. Чтобы я выпила и тоже поплыла, как они. Стала податливой и заглушила в себе стыд. Заглушила страх и боль. Просто забылась. Не осознавала, что творю.
А потом... После первого раза второй, третий, десятый — это уже не так тяжело, как первый. Все пойдет как по накатанной. Надо лишь решиться на дебютный раз. На пробу. И тогда я все смогу, сниму барьеры и...
— Соси уже, не тяни кота за яйца!
Он смотрелся как придурок. Было омерзительно, смешно и просто неприятно.
Я так и не дотронулась до члена. Вместо этого взяла настольную лампу и ударила ею по морде — прямо по лицу жирдяю. И сбежала.
Огрела клиента по голове, бросила в него презервативами и выбежала в коридор, хлопнув дверью. Бежала по ступенькам, даже не на лифте. Бежала, спотыкалась, рисковала упасть и свернуть себе шею. Перед глазами пелена из слез, но я рвалась на волю, как сбежавшее животное из цирка. Не решилась выполнить свой трюк. Неприрученная, в испуге, с адреналином вместо крови я неслась навстречу неизвестности. Опять. Только уже в другую сторону — меня ждала новая неизвестность. И она была ужасна.
— Пошла вон отсюда! — кричала директриса. — ВОН ИЗ РЕСТОРАНА!
— Это не ресторан! — ревела я в ответ. — Это долбаный бордель, замаскированный под ресторан! Они даже есть не захотели — просто взяли и заказали групповуху! Разве это нормально?!
— Мне плевать, что ты там думаешь, Боброва! Ты хоть понимаешь, что тебе за это светит теперь?! Ты ударила клиента! Причинила вред прокурору! ПРОКУРОРУ, ТВОЮ МАТЬ!
Она была на пределе. Натурально взбешена. Такой я директрису даже не представляла. Девочка-администратор не врала — шефиня только притворяется доброй, на самом деле никакой она не друг. Настоящая скотина — алчная и лживая.
— Лицемерка!
— Чего?!
— Ты заманила меня ложью — обманула и воспользовалась моей наивностью!
— С каких это пор мы на ты, а?! Может, мне по морде тебе дать за такое?!
Она замахнулась. Глаза были бешеные. Вот-вот ударит по щеке.
Я видела в ней мать. Она меня тоже била не раз. Вот точно так же нависала надо мной с огнем в глазах и била наотмашь, чтобы я была послушной. Вот только бить в тринадцать лет и бить, когда тебе двадцатый год пошел — это разные вещи.
— Ударишь меня, да?! Тогда бей! Давай — ударь! Мне все равно, ты не заставишь меня так повиноваться!
Директриса сжала зубы, но не стала бить. Она тряслась от гнева, так и мечтала зарядить мне, как я прокурору.
Был скандал, ужасный скандал. Была проверка из прокуратуры, и это больше походило на торги, где цифры измеряют миллионами. Я себя чувствовала диверсантом. Ужасным недоразумением, из-за которого пошла война не на жизнь, а на смерть.
— Иди и забери свою кошку, — процедила она. — Чтобы духу твоего здесь не было, сука. Даже по улице этой не ходи. А то если увижу — задушу. Задушу как паршивую тварь. Пошла! — Она крикнула, а сама отвернулась к окну, даже не смотрела в мою сторону. Я слышала, как шмыгает ее напудренный нос. Директриса плакала, как и я. Возможно, не так горячо, но мне ее стало даже жалко.
— Извините меня.
— Пф... — качала она головой. — Можешь в задницу засунуть эти извинения теперь. Раньше надо было думать, дура. Иди. Просто уходи... Мне теперь очень долго придется замаливать твой косяк. Замаливать твою тупость. Зря я тебя взяла на работу, очень зря. Я тебе... — она повернулась и отчаянно трясла указательным пальцем, — я на тебя такой сейчас отзыв напишу на сайте поиска работы, что ты никогда не найдешь себе вакансию. Никакого источника дохода не будет, тебя даже уборщицей никто не возьмет после моего резюме. Ты еще сильно пожалеешь о своем поступке. Зря ты перешла мне дорогу, Женя. Очень зря. Мне сперва показалось, что ты нормальная девка. Хотела тебе помочь, но ты просто дура. Вали теперь домой без денег.
