– Вы должны держаться твердо.
Он призвал священнослужителей ни больше ни меньше как к религиозной реформации. Египетские интеллектуалы поддерживают президента страны в борьбе против исламских радикалов и считают, что главная проблема в нехватке образования и культуры.
Министр культуры Египта Габер Асфор констатировал:
– Религиозная мысль отстала. Мы живем в эпоху отсталости.
И что же?
Исламские проповедники и публицисты неизменно отмечают, что ислам – мирная религия, поэтому боевиков нельзя называть исламскими террористами. Но почему они не внушили это Усаме бен Ладену или Абу Мусабу аль-Заркауи? Почему не запретили им убивать людей от имени ислама и вообще выступать в роли защитников религии? Отчего не заявили публично, что террористы нарушают заповеди Корана?
Не спешат осуждать бойцов джихада… Боятся за свою жизнь? Или же боевики своими методами исполняют то, что звучит во многих мечетях на Ближнем и Среднем Востоке: греховный христианский мир должен исчезнуть и на его обломках возникнет всемирный халифат.
И Усама бен Ладен, и аль-Заркауи пользовались мощной поддержкой. Если у исламских священнослужителей и возникали с ними разногласия, то только в деталях. Достаточное количество священнослужителей заявили, что «похищение и уничтожение американцев оправдано». А вот стоит ли отрубать им головы, или же неверных следует убивать другими способами, тут полного согласия нет.
Христиан рисуют колонизаторами. Мусульмане считают себя жертвами христианского колониализма. Требуют компенсации за свои потери и грозят местью за перенесенные страдания. Вот почему под знамена бен Ладена и аль-Заркауи, вождей халифата, охотно становятся молодые исламисты – им объяснили, что они сражаются за веру.
Революция отнюдь не синоним обновления и движения вперед. Сто лет спустя мы сознаем, что октябрь 1917 года отбросил Россию назад – в экономике, в политическом устройстве, в духовной жизни, разрушил морально-нравственные основы общества. Иранская религиозная революция – тоже не прорыв вперед, а откат назад, реакция традиционного общества, силу которого никто не понимал, на модернизацию страны.
Сегодня политический исламизм намерен остановить обновление жизни, ее движение вперед. Покончить с либеральной демократией, свободой слова, правом выбора, равноправием национальных, религиозных и сексуальных меньшинств, с духовными ценностями, которые воспринимаются не как достижение современной цивилизации, а как разрушение привычного порядка вещей.
Политический исламизм невероятно привлекателен. Под его знамена становятся миллионы. И это самая серьезная сила мирового масштаба – после победного марша коммунистов столетие назад. И тогда, после октября 1917 года, казалось, что революция поднимет и сплотит огромные массы под совместными знаменами ислама и коммунизма. Во времена русской революции перспектива объединения коммунизма и ислама казалась вполне реальной.
Панисламизм появился в последние десятилетия существования Оттоманской империи усилиями султана Абд аль-Хамида II, желавшего доказать свои права на титул халифа всех мусульман. Новые теологические школы и объединения исламистов появились в арабском мире. От Египта и Ирака до Индонезии под знаменем ислама начались выступления против европейского колониализма и империализма.
Мобилизующая сила ислама произвела впечатление на коммунистов. Большевики, которым не хватало организационных структур в мусульманских районах, объединялись с исламистами-реформаторами. На первом съезде народов Востока в Баку в 1920 году председатель исполкома Коминтерна Григорий Евсеевич Зиновьев призвал к «священной войне» против западного империализма.
