Справа от входа висели крючки для верхней одежды в длинный ряд, в углу блеснула ручка огнетушителя. Напротив слабо освещён узкий коридор и несколько дверей.
Элис сняла грязную обувь, заметив несколько стоек с кроссовками. Правило есть правило – обувь необходимо снимать, чтобы не пачкать большой ковёр гостевой комнаты и тонкие дорожки в коридорах домика.
Деревянные половицы лестницы заскрипели под ногами. На втором этаже продолжался коридор, справа и слева по пять комнат. Лёгкий свет фонаря из единственного окна на втором этаже, расположенного в конце длинного коридора, освещал краешек ковра и дверь в душевые и туалет.
– Работают? – заметив несколько установленных камер на углах между стенами и потолком, тихо удостоверилась Элис.
– Да, – шепнул он, остановившись возле самой дальней комнаты слева от входа, расположившейся напротив окна в другой стороне. – Так что не устраивай никаких дебошей, я буду всё видеть, – Истом усмехнулась, заставив папу, не видевшего в темноте выражения её лица, тоже улыбнуться.
Он замолчал, легонько прихватив девочку за плечи и поцеловав её в макушку, шурша седой и колкой бородой. Десятиклассница незаметно дёрнулась от колючего подбородка папы, что не осталось без его внимания.
– Добро пожаловать домой, радость моя.
Элис благодушно улыбнулась и забрала у него вещи. Дверь комнаты растворилась, и утомлённая девушка аккуратно перенесла избитый сундук на колёсах через небольшой порожек. Дверь за ней затворил Джон.
Соседка по комнате спала, сладко, но тихо посапывая. Элис старалась не шуметь и не разбудить её. Она нащупала справа от себя свободную кровать. Истом уперлась плечом в шкаф и, опустив испачканный за путешествие чемодан на пол без ковра, поставила туда же грязную обувь. Истом без сил плюхнулась на спальное место и уронила голову на подушку. Она грезила будущим счастьем на новом месте.
«Сейчас всё в моих руках. Не оплошай, Элис! На этот раз судьба на твоей стороне!»
Хотя в голове угря и витали мысли о завтрашнем разговоре с отцом, эмоциональная слабость и физическое переутомление выиграли. Она уснула далеко не сразу, долго проворочавшись, но всё равно присоединилась к полухрапу соседки.
***
Кабинет с глянцевыми серыми стенами. На небольшом столе лежат папки с документами. За ним сидит женщина в очках. Напротив неё стоят двое на расстоянии метра. Они не отводили друг от друга глаз.
– Здравствуй, Джон.
– Здравствуй, Лира, – мужчина пригляделся к её самодовольной улыбке. Уверенная в себе женщина слегка наклонила голову набок и осмотрела бывшего мужа, незаметно надув губки, облицованные стойкой яркой красной помадой.
– Видишь, как жизнь может повернуться? Она, наверно, прыгает от счастья? Посмотрю, как ты поживёшь с этой настырной девчонкой.
– Мы можем побыстрее закончить? – мужчина обратился к женщине, сидевшей за столом.
Она перепроверяла наличие всех документов. Джон не желал видеть Лиру, но обстоятельства обязывали его сейчас, в позднюю ночь или же раннее утро, срочно отправиться в отдел семейного судопроизводства Комиссионного центра, чтобы решить окончательно возникший вопрос под именем «Элис» в свою пользу.
– Подождите немного, – она перелистывала страницы, ставя на них печати и тем самым заверяя возможность передачи ребёнка отцу и переезд моновки, Лиры Истом, обратно на территорию Верэбриума.
Лира не сводила с него глаз. Она – мать, которой пришлось покинуть родной мир, чтобы её ребёнок жил в безопасности, любви и заботе. Женщина лишилась возможности использовать магию, даже говорить о ней.
