Мы, между тем, на горе над морем и окунаемся в сочно-зелёное субтропическое царство. Здесь господствуют пальмы и папоротники, магнолии и олеандры. Я впервые и с удивлением увидел, как растёт молодой бамбук. По каменной лестнице попадаем в тенистую и прохладную перголу с кирпичными колоннами. Пергола – это такая большая импровизированная беседка-навес с горизонтальными перекрытиями, по которым вьются растения, создавая над твоей головой крышу из стеблей и листьев. Она огорожена заборчиком – чтобы не сверзиться с крутой террасы вниз; наружные углы сооружения украшают прямоугольные лепные медальоны с рыцарскими гербами и шлемами эпохи конкистадоров.
А дальше начинаются сплошные джунгли. Если бы не указатели, в них можно было бы надолго заблудиться.
За джунглями простёрлась открытая Южноамериканская зона. Она заполнена самыми причудливыми кактусами: от крошечных ершистых кустиков до исполинов с такими иглами, что могут проткнуть руку насквозь. Столбики, заборы и целые леса из кактусов, великаны-хатифнатты! И весь косогор вокруг них покрыл… чапараль, как сказали бы мексиканцы.
Кактусы-кусты, кактусы-трезубцы, кактусы-шпили и кактусы-столбы. Есть даже кактусы-деревья со стволами, покрытыми корой! Есть сущие столпы мироздания: никогда бы не подумал, что они бывают такой высоты и толщины!
– …Смотри, лингам пятиметровый!..
Карнегия гигантская… Я хочу себе такой… детородный орган! Побежал фоткаться с колючей громадиной между ног. Не, на сам экземпляр не полез, это опасно для жизни – просто сел на землю и обхватил его ногами. Ос-то-рож-но.
Скупые познания в ботанике сильно ограничивают меня в описании всей этой флоры, но могу сказать одно: «Маримуртру» не зря причисляют к лучшим садам Европы. Проводить свой отпуск в Бланесе, и не побывать в этом ботсаду может, наверное, только пляжный даун с матрасом вместо головы.
Вечерело, и, к сожалению, некоторые участки сада-парка были уже огорожены и закрыты для посещения. Из-за этого с нами случился казус. Мы прогулялись лишь по субтропической зоне, не ведая, что в дальнем углу есть проход в другие отделения – к группам растений Средиземноморья, Африки, Японии и Китая! Уже дома, ностальгически листая брошюрку из «Маримуртры», я обнаружил, что сад в действительности гораздо больше. В нём собраны более четырёх тысяч видов растений, в том числе все средиземноморские эндемики…
– Ещё как-нибудь съездим, не последний раз живём!
– Ага.
Наконец-то мы спустились к морю. Теперь уже сильно поспешая: в седьмом часу вечера июльское солнце вдруг перестало припекать и принялось быстро падать за горизонт. С этой спецификой южных стран мы раньше не были знакомы. А по канону ведь кровь из носу полагается искупаться сегодня!
Наскоро разоблачаемся на берегу уже веющего прохладой Медитерраниума. Пляж к этому времени почти опустел. Песочек и меленькая галька очень чистые, и в самом деле заслуживают всяческих похвал от знатоков. Между прочим, пляжи Бланеса удостоены награды «Голубой флаг» за чистоту воды, удобство и благоустройство. Лучшим российским пляжам такое пока только снится.
Я подошёл к Морю. Обратился к нему с приветствием. Потрогал его руками. Вошёл в воду. Я ожидал откровения.
И знаете, что? Не почувствовал никакого единства с величественным солёным водоёмом. Он безразлично взирал на меня, как на одну из бесчисленных песчинок своего побережья. Как на серую чайку. Безликого курортника, коих тысячи и миллионы… Средиземное море не признавало меня родным. Не разговаривало со мной так, как это делали Кучерлинское озеро или река Катунь. Море не слышало меня, и само ничего не говорило.
