Испанский рассвет - страница 26

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Потом Эстер кивнула.

– Не волнуйтесь, я вас поняла.

– Спасибо.

– Ciao, Бакстер.

– Ciao.

Последние секунды дались ему особенно тяжело. Едва нажав на кнопку, он бросил телефон на стол и потом еще долго сидел, снедаемый чувством вины и печали.

Бакстер боялся, что допустил страшную ошибку, написав Эстер письмо.

На улице было еще светло. Солнечные лучи лились в мансардное окно, рисуя треугольник на дубовом паркете в гостиной. Бакстер и Мия сидели на диване и ждали звонка. Мия успела переворошить весь шкаф с одеждой, разбросав вещи по комнате, которая теперь больше напоминала театр военных действий. В итоге она остановилась на бирюзовых носках, желтых джинсах, белом ремне и голубой футболке с надписью «Я девочка, мне можно». Розовая повязка усмирила копну непослушных волос.

Некоторое время спустя раздался телефонный звонок. Мия тут же выхватила у отца телефон.

На экране показалась Эстер. Бакстеру было интересно наблюдать за реакцией Мии, в которой Эстер наверняка сразу узнала себя в детстве. Лицо дочери расплылось в улыбке.

– Здравствуйте.

– Здравствуй, Мия. – Эстер сияла от счастья.

Бакстер сильно рисковал, согласившись на эту встречу. Вдруг после подобных экскурсов в прошлое кошмары только усилятся и ребенок еще больше замкнется в себе?

– Вы моя бабушка? – спросила Мия без всяких церемоний, разглядывая изображение на экране.

Эстер такая непосредственность развеселила.

– Sí, да. Я твоя бабушка. По-испански «бабушка» – abuela. Попробуй повторить.

– Sí. Я в школе испанский изучаю.

– Правда? О, Dio, уже люблю тебя.

«Люблю? Я не ослышался? – подумал Бакстер. – Не слишком ли рано для подобных признаний?»

– Жаль, что нельзя протянуть руки через телефон. Так хочется тебя обнять. Какая у тебя интересная футболка! Можно посмотреть поближе?

Мия вытянула руку с телефоном и расправила футболку, чтобы Эстер могла прочитать надпись.

– Это мне папа купил.

– Очень красивая. И ты сама очень красивая. Вижу, папа для тебя ничего не жалеет.

Мия кивнула и снова поднесла камеру к лицу.

– Не могу поверить, что вы моя abuela.

Когда Мия произнесла последнее слово, Эстер растаяла окончательно, словно оказалась в ее объятиях. И, тысячи километров, которые разделяли бабушку и внучку в это мгновение, уже не имели значения.

– Так и есть, abuela. Никаких сомнений. В Валенсии бабушку часто называют «йайа». Это как «йо-йо», только «йайа». Если хочешь, можешь называть меня так.

– Да, йайа.

«Она не много на себя берет? – подумал Бакстер. – Никто не обещал, что встречи станут ежедневными».

– А где мой дедушка? Он рядом?

Эстер не сразу нашлась, что ответить. Дыхание ее при этом участилось.

– Нет. Но у тебя много других родственников.

– Много – это сколько? – Ребенок, чьих родственников можно было пересчитать на пальцах одной руки, сгорал от нетерпения обзавестись новыми.

Бакстер еле сдержался, чтобы не вмешаться в разговор. Он рассчитывал, что Эстер и Мия зададут друг другу пару-тройку вопросов и сегодняшняя встреча станет последней, но, судя по настрою, эти двое уже строили планы на будущее.

– Ты даже не представляешь, как много, – заверила Эстер. – У меня есть сын и дочь – твои тетя и дядя. У тебя много троюродных братьев и сестер со стороны моего брата. Представляешь… ты моя первая внучка.

– Правда?

– Sí, – почти пропела Эстер. – А еще у нас на ферме живут лошадки, ослики, цыплята, гуси, утки и собаки.