– Я расскажу вам об этом завтра, милорд, если вы соизволите встретиться со мной на этом самом месте в это же время.
– Моя дорогая мисс Оливер, не иначе, вы назначаете мне свидание?
– В этом нет необходимости, – сказала она. – Имея дело с мужчиной вашей репутации, женщине достаточно лишь заявить о своем желании, чтобы оно было удовлетворено немедленно.
– Вы так хорошо осведомлены о моей репутации, и, тем не менее, без опаски остаетесь со мной наедине. Вы не боитесь, что я на вас наброшусь?
Граф упорно продолжал играть свою роль, но все же кое о чем ей намекнул, возможно, не подозревая об этом. Она узнала о его любви к книгам, или, быть может, к одной конкретной книге.
Луиза подошла к полке и взяла томик Данте в мягком кожаном переплете. По памяти она перевела первые строки:
Переступив границу зрелых лет,
Я в темный лес забрел и заблудился.
И понял, что назад дороги нет…
За спиной она услышала голос Хавьера:
Где взять слова, которыми б решился
Я этот лес угрюмый описать,
Где ум померк и только ужас длился…[1] Луиза повернулась к нему лицом.
– Вы знаете Данте, – сказал граф. Он смотрел на нее, слегка склонив голову на бок, с осуждением, словно застал ее за просмотром его бухгалтерских книг.
– И не только. Я кое-что знаю о мире, милорд, из чего следует, что леди с такой репутацией, как моя, – девушке интеллектуального типа, незачем опасаться таких мужчин, как вы, поскольку мы идем по жизни в противоположных направлениях.
– Я не сомневаюсь, что вы очень умная леди, – с расстановкой произнес Хавьер, – но ваши познания не так обширны, как вам думается.
Он цепко удерживал ее взгляд. Луизе вдруг стало жарко, лиф платья словно стал тесен. Она чувствовала себя загнанной в угол. Прежняя Луиза держала ее в тисках, она хотела вырваться, но мешал сковывающий страх.
– Я знаю больше, чем достаточно, милорд. – Голос Луизы вдруг охрип.
Хавьер озабоченно сдвинул брови.
– Вы не заболели, мисс Оливер? У вас, кажется, что-то с горлом. Приказать принести вам чаю?
Хавьер быстро встал и направился к висевшему на стене колокольчику. Но не успел он потянуть за шнур, как дверь в библиотеку распахнулась, и вошел лорд Локвуд.
– А, вот ты где, кузен. Я так и думал, что найду тебя в приятном обществе прекрасной дамы, – произнес он с глумливой ухмылкой.
Луиза поспешила привести в порядок свои мысли и чувства: заплела мысли в косу, а на желания накинула халат.
– Сомневаюсь, что мне удалось развлечь его светлость, – скучающим тоном произнесла она. – Но он был сама любезность, и я благодарна ему за то, что он мне показал и рассказал.
– Так вы нашли его общество приятным? – театрально выгнув брови, спросил маркиз.
Луиза украдкой взглянула на Хавьера и увидела на его лице то же страдальческое выражение, какое часто принимала сама, общаясь со своими младшими братьями и сестрами. Луиза улыбнулась, это открытие было довольно неожиданным.
– Общение с лордом… имеет потенциал, – сказала Луиза.
– Я глубоко тронут. – Хавьер сохранял полнейшую невозмутимость, но Луиза увидела, или ей показалось? Неужели он ей подмигнул?
– Не могу описать своего огорчения по поводу того, что помешал столь безудержному веселью, – сказал Локвуд. – Но мне пришлось! Твоя знакомая певица затушила сигарету обо что-то, что леди Аллингем имела несчастье вышивать. Дамы вцепились друг другу в глотки и, если ты не вмешаешься, боюсь, они, загрызут друг друга.
