И тут дверь флигеля открылась, из него вышли двое и направились ко мне. Мужчина и женщина. Оба лет пятидесяти. На обоих – полевая офицерская форма, мужская и женская соответственно. Но без погон.
Ну-ну.
Шли неспешно, но и не мешкая. По-деловому шли. И дошли быстро, сколько тут идти, метров пятьдесят.
– Добро пожаловать, Иван Петрович, – сказал мужчина.
– Нам бы у ворот вас встретить, но решили – вам сначала осмотреться нужно – сказала женщина.
– Мы у вашего дяди, Федора Федоровича, служим, – пояснил мужчина.
– Двадцать восемь лет уже, – добавила женщина.
– Ну, и у вас будем служить, если не прогоните, – сказал мужчина, но так сказал, что ясно стало: прогнать их захочет только совсем уж глупый человек.
– Откуда вы меня знаете? – первый вопрос я задал простой и естественный.
– Дядюшка ваш, Федор Федорович, много о вас рассказывал. И фотографии показывал, и видео, – сказал мужчина.
– И мы свидетели завещания, – добавила женщина.
– То есть Войкович Владимир Васильевич и Яцукевнова Анна Егоровна, – блеснул памятью и я, вспомнив завещание.
– Точно так. Я – Владимир, она – Анна, – сказал очевидное мужчина. Странно, если бы было наоборот. Хотя нынче всякое бывает.
– В чём же заключается ваша служба? – задал я второй вопрос.
– Занимаемся хозяйством. Дом, животные, растения – всё на нас, – сказала Анна.
– Животные? Растения?
– Куры, гуси, три козы, ещё кролики. Небольшой виноградник, небольшой огород. Натуральное хозяйство. Квазинатуральное, конечно, кое-что приходится закупать. Муку, растительное масло, рыбу… – просветил меня Владимир Васильевич.
– Простите, вы учитель? – рискнул перебить я.
– Да, после университета я пять лет год в год проработал учителем, – подтвердил Войкович, ничуть не удивясь моей проницательности.
– Пойду, стол накрою, – сказала Анна, – а то вы, хозяин, верно проголодались. Мы не знали, когда вы приедете, так что не обессудьте, обед будет простой.
– А мы пока осмотрим нашу ветростанцию, если хозяин не возражает. И вообще осмотримся.
– Зовите меня Иваном, – попросил я.
– Будет неловко. Особенно для нас.
– Тогда Иваном Петровичем.
– Это можно, – и мы пошли к постройке метрах в ста от усадьбы.
– Много работы? – спросил я учителя.
– Немало, но если делать её планомерно и равномерно, то не труднее, чем в колхозе, на заводе и даже в школе.
– А почему вы…
– Почему я из учителя стал слугой?
– Ну… – я сделал вид, что смутился.
– Слугой, ничего плохого в этом слове нет. Служить Родине – почётная обязанность, почему бы не служить и человеку?
Я не нашёл, что сказать. Да и не искал. Собственно, я ведь и сам официант в свободное от учёбы время. Не исключаю, что Войкович об этом знает.
– Усадьба построена в начале восемнадцатого века графом Карагаевым, героем Бородинского сражения. Но в Эрмитаже, в зале славы войны двенадцатого года, портрета Карагаева нет: генерал оказался в числе заговорщиков, принадлежал к Южному обществу. Однако в Сибирь не попал. То ли не хватило доказательств, то ли Карагаев искренне раскаялся, неизвестно, в документах следственной комиссии отмечено, что соответствующие листы изъяты по приказанию императора. Опальный генерал не был лишен званий и наград, ему лишь предписали не покидать имения, что было несомненной милостью. Он и занялся виноградарством, в лучшие годы имение продавало до ста тысяч бутылок игристого вина. Потомки графа тоже придерживались либеральных взглядов, переписывались с Некрасовым, но главное – с декабря шестнадцатого года вплоть до февральской революции здесь восстанавливал здоровье Иосиф Сталин, бежавший из туруханской ссылки.
