Исповедь Босса - страница 12

Поворачиваюсь и рассматриваю очень большую комнату, в которой сейчас нахожусь. Меня поймали, и теперь это новая клетка, но слишком роскошная для меня, после того, что я сделала. Тот человек говорил, что мне будет очень плохо, если я рискну… так в чём подвох? Должен быть подвох и довольно заметный. Подхожу к двери и мягко нажимаю на ручку. Конечно, заперто. Слишком глупо выпускать заложницу из комнаты. Прикладываю ухо к двери, за которой различаю звучащие очень глухо мужские голоса. Хмурясь, напрягаюсь сильнее, пытаясь яснее подслушать разговор.

– Сообщи Боссу. Я пока займусь ей, и если…

Отскакиваю от двери. Чёрт… вот подвох. Вся эта комната, как пример того, где я могу быть, а дальше случится то, чего я и боюсь. Наказание. «Займусь ей» – это точно не обратный билет в Англию.

Никогда. Они до меня не доберутся. Нет. Снова пережить то, что было, я не смогу. Я всё это помню. Не забуду.

Паника такая сильная, она леденит кровь, полностью подчиняет себе рассудок, который желает одного – не отдать им себя живой. Мёртвый товар никому не нужен. Выход только один. Других нет. Значит, так и будет. Я не боюсь.

Ношусь по комнате, ища хоть что-то, способное мне помочь. Но здесь нет ваз, нет стекла, кроме окон, но их не разбить, только кресла, стол, кровать, тумбочки, раздвижные двери. Всё.

Моё сердце подскакивает куда-то к горлу, когда я слышу, как в замке поворачивается ключ. Срываюсь на бег. У меня вновь не так много времени. Влетаю в ванную и кружусь. Зеркало. Есть зеркало.

Закрываю дверь и поворачиваю ключ в замке. Может быть, выиграю время. Но в ванной нет ничего тяжёлого, кроме мусорного ведра, да и то из пластика. Мой взгляд натыкается на стаканчик из мрамора для зубных щёток.

– Мисс…

Ручку двери дёргают.

Хватаю стаканчик и изо всех сил ударяю им по зеркалу. Оно трескается.

– Ломай дверь!

Бью снова и снова, как и те люди, что находятся за дверью. Дерево трещит, стекло падает в раковину, и я хватаю осколок. Отбегаю в сторону, когда дверь с грохотом падает на пол.

– Нет… нет… стой…

Поднимаю голову на мужчину в чёрном. Он, не скрывая своего лица, делает шаг ко мне, но я прижимаю стекло к запястью.

– Не делай этого. Тебе здесь ничто не угрожает… – Выставив руку перед собой, он снова делает шаг ко мне. За его спиной куча мужчин.

Не верю. Больше не верю…

– Мне плевать, убьёте вы мою семью или нет. На небесах мы с ними встретимся, – шепчу, уверенно встречая взгляд ещё одного чудовища.

Нажимаю на стекло, и запястье пронзает от боли. Кровь быстро стекает по ладони. Раздаются крики, но я подношу стекло ко второй руке. В этот момент меня буквально сносит с ног. Я больно падаю всем телом на мраморный пол и скулю от боли. Из моей руки метким движением выбивают стекло.

– Отпусти! Дай мне умереть! Ненавижу! – кричу и бью нападающего. Он лежит на мне, придавливая всем телом. Ловит мои руки и зажимает разорванное запястье.

– Глупо. А сейчас тебе будет, правда, больно.

От ужаса распахиваю глаза. Он на секунду отпускает мои руки, и его пальцы смыкаются на моей шее. Я даже ничего не делаю. Убьёт, так и ладно. Расслабляюсь, и раскат болезненного разряда проходит по всему телу, а потом задерживается в голове, погружая всё в темноту.

Наверное, можно сказать, что моя жизнь стала постоянными качелями: я то выныриваю из темноты, то вновь и погружаюсь в неё. Я словно плохая пловчиха, которая захлёбывается водой и не может сделать уверенный взмах руками, чтобы, наконец-то, выйти на финишную прямую. Вода – моя тьма. Вроде бы я рискнула, практически добралась до спасения, но слишком быстро сдалась. Остановилась. Вот в чём моя ошибка – я чересчур острожная и слабая для того, чтобы совершить решающий рывок. Так было всегда. Даже на работе меня вполне устраивали мои должность и зарплата, хотя было несколько возможностей продвинуться вверх по карьерной лестнице. Я осталась на том же месте. У меня был парень, который созрел для семьи и делал довольно откровенные намёки на совместную жизнь до гроба. Да и здесь я придерживалась решения не торопиться. В итоге нерасторопность привела меня к очередному выныриванию из проклятой темноты.